— Рад бы отпустить, да он к людям привык. Нарвется на охотника или на собаку и погибнет. Собаки в нашем ауле уж больно злые. Не псы, а волки. Боюсь, разорвут архара.
В овраге темно, в ущелье черная мгла. Лишь светится теплый огонек — привет родного дома. Арба спустилась в овраг и покатилась между ивушек по берегу невидимо журчащего ручья. Только тогда погас, исчез огонек родного дома и почувствовала Марзия, что покидает сына. Екнуло сердце, заныла переполненная молоком грудь. Старик тряхнул вожжами и пустил вороную кобылу рысью.
Скрипит, погромыхивает арба на рытвинах, тревожит птиц, ночующих на деревьях. Они хлопают спросонок крыльями, встряхиваются и снова засыпают, чутко вслушиваясь в предутреннюю тишину. Близится пробуждение. Оно плывет в медленно бледнеющем небе, подгоняемое легким ветерком из ущелья. Марзия глубоко вдохнула предутренний, дышащий свежестью горный воздух и ощутила неожиданную радость. Она вытеснила боль и огорчения, заставила забыть о том, что существуют тоска и горе, разлука и нужда, старость и смерть. Впереди был день и целая жизнь…
Ночь последним усилием придавила к подушкам головы спящих, соблазняя сладкими снами. Все спят, кроме тех, кто боится бога. Они, правоверные, едят свой сарести[3] и с опаской поглядывают в окна — как бы не заглянул в комнату луч света и не свел на нет их усилия попасть в райский сад, где журчат фонтаны, поют птицы и нежатся белобедрые пери, где нет ни старости, ни смерти.
Вскоре Ахан с дочерью подъехали к тракту, в который, как маленький приток в большую реку, вливалась их проселочная дорога. В серых красках рассвета молочно белел асфальт. Было тихо. Потом послышался ровный гул мотора, сноп света ударил из-за поворота, и к ним, слепя фарами, подкатил автобус «Шугла — Нартас».
2
В Сарбае у Наримана жил друг Захар. Он любил говорить: «Работа не Алитет, в горы не уйдет!» Перед отъездом из Рудного Нариман вспомнил Захара и его поговорку и решил заехать в Шуглу. Можно наконец и отдохнуть несколько дней, побывать в родном крае, по которому он так стосковался. Погулять, подумать, вспомнить…
Пока человек растет, ему снятся далекие края. Повзрослеет, покинет родной дом, и носит его по земным, воздушным, водным дорогам. И не знает он до поры до времени, что все дороги ведут к порогу родного дома. Туда, где качалась его колыбель, где земля впитала кровь с его обрезанной пуповины. Много на земле прекрасных стран, чудесных городов, высоких гор и зеленых долин, но ничто не сравнится с родиной!
В Шугле Нариман жил в интернате. Тогда это был небольшой городок, застроенный низенькими глинобитными домиками без окон на улицу. На всю Шуглу приходилось два-три двухэтажных дома, которые казались огромными. Одно из этих зданий располагалось на улице Пушкина, и его занимал обком партии, второе стояло на улице Абая, и там размещался облисполком. Теперь здание обкома передали поликлинике, а там, где когда-то был облисполком, находилось медицинское училище. И солидные в прошлом, значительные дома потеряли былой блеск. Они словно бы уменьшились, обветшали, вросли в землю. Обвалившаяся штукатурка обнажала серые проплешины, старая краска размыта дождями. И нет, как прежде, перед ними людских толп, коновязи и машин — пусто.
И еще осталось в памяти… Рядом со старым зданием обкома, в оранжевом доме, помещался областной комитет комсомола. Большое окно кабинета первого секретаря выходило на улицу. Нариман помнит, как был у него на приеме. Его звали Алмас Зангаров. Он пригласил к себе лучших выпускников школ и говорил с ними о выборе профессии, советовал ехать учиться дальше в вузы Москвы, Алма-Аты, Ленинграда, говорил об острой нужде Казахстана в инженерных кадрах. Было Алмасу в ту пору никак не больше тридцати, но чувствовался в нем прирожденный вожак. Его добрые, спокойные глаза темно-орехового цвета дружелюбно смотрели на каждого из-под широкого чистого лба и крылатых бровей. В них светился вопрос: «Кто ты, браток? Кем думаешь стать в будущем?»
«Инженеры нужны нам как воздух, — вспоминал Нариман его слова. — Возьмем хотя бы нашу Шуглу. Здесь будут построены новые заводы, откроются рудники. Наш край очень богат, друзья мои. И вы — хозяева этих богатств. А чтобы быть хорошим хозяином, надо много знать. Нужны специалисты. Подумайте об этом».
Теперь Нариман понимает, что все имеет свое начало. Неизвестно, как сложилась бы его судьба, кем бы он стал, если бы не та памятная встреча с Алмасом Зангаровым. Как много значит вовремя сделанная подсказка, поддержка, первый толчок!
3