– Божья срань, – буркнул он. – Сами виноваты, что полезли.
Настало время подумать, кому он мог перейти дорогу в Сиваре.
Кому-то достаточно богатому, чтобы тот смог нанять не портовых крыс, только и умеющих ругаться, а серьезных парней, что подстерегли Халльварда безоружным и почти сумели его прикончить.
Последний раз в городе, стоящем в устье реки Эйдел, он был четыре года назад, и тогда все прошло мирно. Потом семь лет тому и десять… но вряд ли кто будет ждать столько, чтобы подготовить месть.
Неужели он успел насолить кому-то за два дня?
Их рота, «Стальные лисы», выгрузилась с кораблей вчера утром, и завтра они сушей двинутся на север. Герцог Фавильский раскошелился на наемников, то ли ждет нападения, то ли сам собрался пощупать соседей за задницы.
Когда сходили на берег, над Халльвардом закружилась огромная птица, даже насрала на плечо. Зеваки с берега еще завопили «мраморный баклан! мраморный баклан!», а Большой Рилд обиделся и схватился за меч.
Нет, не в этом дело… никого не убили, даже не ранили, и птица улетела.
На постоялом дворе «Черный клевер», куда Халльварда и его десяток определил капитан, они вели себя смирно. Служанок щупали тихо, пили мало, ничего не ломали, пара табуреток и рука того дурака-мастерового, что слишком много говорил – не в счет.
Тогда что, сегодня на ярмарке?
Туда явились, как положено, без оружия, Рилд отправился поднимать тяжести, Дастин и Бирцэ пошли к стрелкам. Халльвард двинулся туда, где горожане попроще состязались в бое на дубинках.
Он пил пиво, подмигивал девчонкам, выходил на поединки.
Ничего необычного, разве что поглядеть на финальную схватку приперся городской голова Сивара и при нем местный маг. Запомнился его пристальный взгляд, хищный, звериный, точно у хорька, песца или ласки.
Халльвард выиграл, награду в пять гульденов они пропили.
Затем отправились гулять кто куда, и к вечеру, когда настала пора возвращаться на постоялый двор, Халльвард оказался один. Пошел через порт, решив срезать дорогу, а в тупичок свернул, чтобы отлить.
Да, не поздно сделать это и сейчас.
Отвернувшись к стене, он продолжал перебирать события последних двух дней. По-прежнему не находил того, что могло стать поводом для появления на его дороге двух головорезов с ножами.
Выходило, что им заплатил кто-то не из Сивара, кто-то обиженный давно.
Халльвард по прозвищу Нож родился около тридцати лет назад в обозе роты наемников. Мать-маркитантка умерла, когда он был голопузым мальчишкой, а он так и остался при «Стальных лисах».
Сначала бегал на подхвате, потом взял в руки меч и быстро выучился им владеть. К пятнадцати годам освоил все оружие, что имелось в роте, от двуручника до метательных ножей.
И с тех пор воевал, воевал и воевал.
Само собой, убил многих, стольких, что десяток мудрецов не сосчитает, в том числе и богатых, и знатных. Похоже, родичи одного из погибших обиделись, решили отомстить наемнику… хотя тот в чем виноват?
В том, что хорошо выполнил свою работу?
Халльвард поправил штаны, развернулся, собираясь двинуться к выходу из тупика, и тут ощутил взгляд. Он никогда не боялся, не ощутил страха и сейчас, лишь пригнулся и выставил нож, готовясь к новой схватке.
У любого опытного воина есть чутье на опасность, и сейчас оно просто кричало, что некто пялится на него. Хотя кроме трупов, рядом никого не было, и ничего подозрительного он не слышал.
На миг показалось, что небо мерцает, словно его присыпали зеленой светящейся пыльцой, но видение тут же сгинуло.
– Сожри тя Хаос, – буркнул Халльвард. – Выходи, ну?
Но никто не откликнулся, и наемник, еще раз оглядевшись, двинулся прочь. Тратить время на осмотр раны он не стал – и так ясно, что царапина, и сама зарастет через пару дней.
До «Черного клевера», расположенного в Южном предместье, рядом с храмом Морского Коршуна, добрался уже в темноте. Улыбнулся, услышав доносящийся изнутри гомон – остальные тут, хлещут пиво и орут, хвастаясь сегодняшними «подвигами».
Скрипнули под ногами ступеньки крыльца, Халльвард потянул за ручку двери.
В следующий момент рану пронзила резкая боль, словно на нее плеснули кипятком, и он даже задохнулся. Шагнул через порог, увидел красные рожи соратников, почему-то вытянутые, искаженные, и упал во тьму.
Вынырнув из нее, понял, что лежит на кровати, раздет и укрыт одеялом.
– Срань божья… – пробормотал Халльвард, пытаясь сообразить, где он, и что произошло.