В кино "28", конечно, не так показано — на то и пропаганда. А грамотный попаданец обязан знать, как оно было. Любой подвиг — это когда за чьим-то провалом хвосты заносишь.
И вот, чтобы между всеми тремя точками нормально бегать, а не ползать раком под огнем, все это надо соединить ходами сообщения. Хотя бы 0,8 м глубиной; а лучше побольше, конечно.
То есть, откопали вы орудийный дворик — он неглубокий, колеса спрятать, а чтобы ствол торчал, это где-то 0,6 м — зато широкий, чтобы упоры станины развернуть. Потом прокидали снарядный ровик. Потом более-менее отрыли землянку, чтобы не замерзнуть в дивной русской осени. Окопчик для обороны. Туалетный окопчик, потому что война войной, а обед по расписанию — и противоположность его тоже.
Потом все это соединили траншеями, чтобы в туалет ходить не пригибаясь.
Практика показывает, что прямые попадания дело редкое. Противник тоже трясущимися ручками наводит, он тоже смерти боится. Поэтому чтобы точно в пушку — дело нечастое. Куда больше гибнет от осколков близкого разрыва. Даже комок земли запросто выхлестнет глаза на всю жизнь. У всяких там спецназов есть бронежилеты, очки особого стекла, каски. Но снаряды во всем этом не потаскаешь и в пушку не покидаешь: и тяжело, и очень жарко делается от работы. Тепловой удар, сердце встать может, это никакими тренировками нельзя накачать. Иногда случается, артиллеристы работают голые по пояс даже зимой — это не потому, что надо мускулатуру на пузе героя показать, а просто угар жуткий.
Поэтому до сих пор основная защита артиллерии — земля. Редуты, бастионы, ДОТы, брустверы, окопы; на одну пушку где-то кубометров двадцать будет, чтобы примерно представляли объем работ. И хорошо, если белорусский песочек июля 1941, а вот если мерзлая глина подмосковного октября того же года, то уже вовсе не так хорошо.
Коней и упряжку пускай ездовые от налетов прячут куда хочут, их в расчете аж цельных двое. А нас на такую работу всего-то восемь!
А когда все выкопаете, приходит командир и говорит: снимаемся, хлопцы. Нашу позицию засекли. Заново копайте вон там перед лесом, да поторопитесь, разведка говорит, утром пойдут танки.
Не зря Олег Дивов в "Оружии возмездия" писал, что в прицепной артиллерии служба смерти подобна.
Как вам ощущеньица, товарищи попаданцы? Не хотите ли к Македонскому в войско? Там тепло, там позиции готовить почти не надо. Поставил полибол, рабам пообещал чарку вечером, чтобы разровняли вокруг шагов на пять — вот и готово, вот ты и молодец. Правда, если враги поймают, вы*бут всей фалангой. Потому что не по-мужски сражаешься, с мечом и копьем. А как баба, издали.
Товарищи авторы все больше изобретают какой-то мега-прибор. Супер-пушку там или автомат с командирским патроном на промежуточной башенке.
А нужен трактор.
Дорогой и большой не нужен. Его и делать сложно, и потерять фантастически жалко. Нужен дешевый и простой. Но только чтобы не там где-то в счастливых мечтах о победившем коммунизме. А прямо вот здесь, у нас на огневой. Вот он сейчас бульдозером сдвинет это все вон туда, и сразу орудийный дворик с бруствером. А потом там вон гребанет ковшом, и вот он снарядный склад. Ну и на сладкое копанет поодаль, мы накидаем сверху ветки, которые нарубим, пока он тут пахать будет — готова землянка… Где топоры, хлопцы?
Как, блядь, "на складе в Житомире остались"???
Про такие унылые вещи мало кто пишет. Конкретно у нас на АТ один Mobibos. Никому не интересно читать, как у Фродо портянки сбились, он стер ноги, и потому выход на кольцеметание откладывается. Поэтому и говорится: любители изучают тактику, дилетанты — стратегию. Профессионалы изучают логистику.
Ведь что есть любая война? Транспортная задача.
Требуется доставить точно в нужное место точно в определенный срок хрупкий опасный груз: копье, наконечник стрелы, позже — снаряд или там авиабомбу. Груза этого в современной войне многие миллионы тонн. Настоящие артерии войны — дороги. В древности воевали вдоль рек, чуть попозже вдоль железных дорог. Если же какая-то сторона владеет морем, это королевский козырь, флот бьет все. Не потому, что там линкоры с огромными калибрами, линкоры вещь подчиненная. А потому, что у флота есть транспортники с огромными трюмами. Двести тонн на дивизию? Тьфу! Двести тонн катер потянет или вон шаланда с двигателем Болиндера, где всего экипажа Васька-моторист и приходящий кот. Один сухогруз в три тысячи тонн может прокормить пятнадцать дивизий, целую армию. А если десятитысячник "Либерти" взять, он, считай, фронтовую операцию обеспечит.