Теперь казалось, словно он крадется по стене с внешней стороны, чтобы довершить незаконченное на мосту. Оказывается, чтобы стать убийцей не обязательно, чтобы кто-то умер, барьер все равно лопается. Хайделлу хватило и того, что он увидел в пять лет, он уже с тех времен не боялся отнимать жизни. А здесь, в этом истинном аду без видимого огня и бесов, он впитал всю возможную ненависть. Уже никто не волновал его, он только мечтал, когда в руки попадет револьвер. Он хотел убить! И чем большее число уродов, которые бросили его в эту яму, тем лучше. Даже Алекса за то, что допустил такое стечение обстоятельств. Уже ничто не останавливало.
Возможно, Хайделл медленно терял остатки здравого рассудка, день за днем превращаясь из отморозка тоже в настоящего маньяка. В тот день на мосту его точно окутало мрачное облако, которое клубилось над Зсасзом. Мир сошел с ума, черный город сошел с ума. Похоже, безумие заразно.
Он устал, измучился, но только больше устраивал драк. Он всегда бил первым, редкий день проходил без потасовок, зачинщиком которых он являлся.
И он же сумел спровоцировать однажды бунт, когда проворно все же стащил у агента Уиллиса скрепку во время очередного допроса. Так появился шанс отправиться на Рук Айленд, но осталось еще одно дело. В руки все же попали револьвер и нож. Убить! Всех!
Комментарий к 5. Боли всем хватало
О! Это очень важная часть! Она связывает воедино все три канона.
Это, можно сказать, моя версия становления Виктора Зсасза. И Хайделл уже упоминался мельком в другой работе (во второй главе). Очень советую прочитать “Черный город. Еще не маньяк”: https://ficbook.net/readfic/4303108
========== Эпилог: слышишь хруст белых костей? ==========
Слышишь хруст белых костей?
Топчут люди снежных детей…
© Your Schizophrenia «Winter Requiem»
Ледяной саркофаг одиночества заковал ее в свои объятия. Лето скатывалось к осени, листья сжимались, словно выпитые пауками бабочки. Жизнь Салли тоже напоминала высушенный лист, девушка порой не замечала, что по несколько дней не разговаривает. Не с кем. Никого не осталось. Салли работала все в том же кафе, но там уже не было ни Рози, ни Джона. Никого из знакомых лиц. Алекс из подъезда старался избегать ее после того инцидента, и девушку тошнило от трусости обоих парней.
Она казалась себе невидимкой. Ее жизнь или смерть ровным счетом никого не интересовали. Еще она кошмарно тосковала по Рози, часто плакала при мысли о ней; и каждый вечер снова боялась возвращаться домой, не ведая, кого там застанет. Некое чутье подсказывало ей, что придется ждать мести в той или иной форме. Ведь она привела полицию. Но время шло, а кара со стороны банды ее вроде не настигала. Салли почти успокоилась. Хотя какой там… Страх вновь стал ее верным спутником. Все вернулось на круги своя, в вечное повторение бессмысленных действий.
В тот вечер тоже ничто не обещало изменений к лучшему. А про худшее никто не предупреждал, беды всегда сваливаются неожиданно. Неизвестно, откуда всегда ждать удара. Вот она как обычно переступила порог подъезда, поднялась на свой этаж, достала ключи. Однако дверь не была заперта, оттуда слышались чьи-то голоса. Первая мысль Салли была: «Бежать! Прочь! Куда угодно! Но прочь от этого места!». Интуиция буквально разрывалась. Куда угодно! Где угодно ждала новая жизнь, а здесь только гниение.
Но девушка на свою беду приоткрыла дверь. Дальше у нее не оставалось выбора. В квартире собрались, как в старые времена, самые опасные громилы Алекса и главарь банды собственной персоной. И таким мрачным его редко кто видел, мужчина заметно постарел, а лицо сделалось невероятно свирепым.
Девушка остолбенела, выронив ключи. Началось, настигла незаслуженная месть. Почему теперь? За что? Озноб проходил судорогами, ощущение реальности таяло, потому что события вновь не укладывались в голове.
— Вот она, — кивнул на нее отец, на которого был направлен пистолет.
— Хорошо! Иначе ценой стала бы твоя никчемная жизнь. А это только убытки, — сухо оторвался Алекс, подходя к девчонке, яростно шипя, что было для него нехарактерно: — Из-за тебя Хайделл теперь в тюрьме.
— Нет… Это вовсе не… — пискнула неуверенно девушка.
— Молчать! Ты не человек, а товар! — голос Алекса сорвался. На его лице была написана злоба, но одновременно невыразимая боль. Похоже, он по-настоящему переживал за своего проклятого брата. Салли не довелось обзавестись кем-то, кто опечалился бы в случае ее пропажи. Она даже позавидовала Хайделлу, который явно не ценил того, что имел всю жизнь. У него был брат! Который никогда не предавал. Только теперь он совершенно отвратительно мстил.