Серо-голубое платье из плотного шелка, расшитое цветочным узором на рукавах и лифе, присланное Сансой утром, слишком явно намекало на образ Лианны на Харренхолльском Турнире и не особо нравилось ей, но Арье хотелось обрадовать Эйгона, а это было самым меньшим, что она могла сделать. Она никогда бы не призналась, но, пожалуй, ей действительно хотелось, чтобы Таргариен одержал победу. У нее было непривычно взволнованное настроение, и Старк даже отказалась от обычной строгой прически, оставив волосы распущенными.
Честно, Арья подумала, что немного переборщила: все взгляды были устремлены на нее, и она успела пожалеть о сегодняшнем наряде, чувствуя себя некомфортно под десятками взглядов. Правда, ее мучения оказались не напрасны: Эйгон и при выходе на прошлые поединки просил у нее удачи, но на этот раз реакция толпы придворных на это перешло все границы, а счастливая улыбка и восхищенный взгляд мужа стали последними аргументами, доказавшими правильность ее выбора.
Воодушевленный Эйгон легко одержал победу, пройдя в финал, и еще долго махал радостно кричавшим людям, буквально купаясь в лучах славы.
— Слишком рано он празднует победу, — когда король обернул лошадь, уезжая с поля, Арья услышала голос Джона и обернулась к нему. — Как бы не растерял пыл, — их взгляды пересеклись на секунду, и она рассмеялась, соглашаясь с ним. — Я пойду к нему, — рвано кивнув ей, брат встал со своего места, покинув балкон так быстро, что она даже не успела ничего сказать.
У Арьи было слишком хорошее настроение, чтобы обращать внимание на странности Джона, хоть она и подозревала, что причина этого кроется в ее внешнем виде. Она ведь знала, как болезненно он воспринимает любое напоминание о матери, и все равно вырядилась как Лианна. Это было эгоистично с ее стороны, но желание обрадовать Эйгона все же пересилило в ней.
Следующий поединок обещал быть весьма интересным: многие ставили на их столкновение в финале, но сир Гарлан и Нед встретились немногим раньше и только один из них мог пройти дальше. Хоть это происходило далеко от их ложа, Старк прекрасно слышала то, как идут ожесточенные споры и повышаются ставки. Мнения рознились, а страсти накалились до предела так, что пара оруженосцев даже сцепились друг с другом, и страже пришлось разнимать их.
На выходе сир Гарлан сиял ослепительной улыбкой, в дань уважения погибшему брату, облаченный в плащ, расшитый свежими цветами, а Эдрик был хмур и сосредоточен. Общая атмосфера повлияла и на нее, так что Арья с интересом наблюдала за ходом столкновения, едва не вскакивая с места каждый раз, когда рыцари ломали копья. Кажется, это был самый долгий бой за все время турнира и, чем дольше он длился, тем больше она убеждалась в победе Тиррела. Уверенность и легкость его движений поражала, он явно теснил Дейна, едва державшегося на лошади, но при очередном жестком ударе, дорниец сумел каким-то чудом удержаться в седле, в то время, как его противник полетел вниз, едва не попав под копыта собственного скакуна.
Прошел обед и настало время для последнего поединка, но все до сих пор были под впечатлением от прошедшего полуфинала. Как ни странно, мало кто теперь говорил о ставках: разговоры имели схожий характер. Все соглашались в превосходстве Меча Зари над королем, но предполагали победу Таргариена, учитывая его свежесть по сравнению с белогвардейцем, проведшим весьма изнурительный бой всего три часа назад.
Судья громко объявил финал, по очереди пригласив противников. Во дворе висела напряженная тишина, так что Арья без труда услышала пожелание удачи Эйгона, на которое Эдрик молча кивнул, и они разъехались по разные стороны поля.
На этот раз Гриф действовал куда более благоразумней, не недооценивая своего противника. Не было никаких трюков, и он ни разу не отвлекался от хода поединка, что было нонсенсом для него. Его серьезность вселяла в сердце надежду, но Старк понимала, что рано было списывать со счетов Неда. Тот, казалось, держался на чистом упрямстве, мало помалу разбивая терпение и защиту Эйгона. Все же, копье не было основным оружием Таргариена, а Дейн кроме меча часто использовал и его, так что у него имелось небольшое преимущество перед королем.
Если сначала трибуны были достаточно спокойны, то после пятого слома копий, они явно воспряли, особенно остро реагируя на каждое столкновение. Крики и возгласы становились все громче, мешая сосредоточиться на ходе поединка, Арья всерьез боялась пропустить важный момент и потому внимательно следила за полем, не сводя взгляда с фигуры мужа. Звук удара копий о щиты оглушал, а сердце каждый раз на секунду замирало в страхе за Эйгона. В памяти были свежи воспоминания о вчерашней травме кузена, и ей не хотелось, чтобы подобное случилось с ним.
Напор дорнийца лишь нарастал в то время, как королю приходилось прилагать все больше усилий, дабы удержаться в седле. Дубоголовый Гриф, конечно же, не собирался принимать поражение, упрямо продолжая бой. Арья с легкостью подмечала детали в его движениях, осанке, которые говорили о том, что он держится из последних сил, и ей хотелось стукнуть его, унести в лазарет и не выпускать никуда пару дней, но она только нервно сжимала подлокотники кресла, силясь усидеть на месте.
В один момент ей показалось, что Нед точно упадет: от косого попадания по плечу он сильно пошатнулся и отпустил поводья, но смог удержаться на лошади. Следующее же столкновение стало последним: Дейн как-то умудрился нацелиться прямо в грудь Эйгону в самый последний момент, и тот упал, с неприятным скрежетом и лязгом ударившись о землю.
К его чести, Таргариен сумел сам подняться и подойти к застывшему рядом Эдрику. Кажется, он что-то пошутил и рассмеялся, похлопав гвардейца по плечу и подняв его руку. Толпа, которая до этого была слишком растеряна, отреагировала на данный жест громким одобрительным ревом. Арья медленно захлопала в ладоши, не в силах встать, и облегченно выдохнула, наблюдая за Эйгоном, стоявшим рядом с Дейном. Судя по всему, с ним все было в порядке и он достойно принял свое поражение, а другого ей не было нужно.
После пережитого за эти пятнадцать минут их поединка стресса, Старк чувствовала слабость в теле и едва держала спину ровно, слыша все словно бы через толщу воды. Вскоре она и вовсе выпала из реальности: шум и гул плохо на нее действовали, а перед глазами плыло. С трудом зажмурившись, она резко открыла глаза, сфокусировав взгляд на фигуре, замершей прямо перед ней.
Взор зацепился за венок из синих роз, что сжимала рука в латных перчатках, и сердце в груди ухнуло вниз. Изображение вдруг стало слишком четким и резким: подняв глаза, она встретилась взглядом с совершенно невозмутимым Эдриком. За долю секунды Арья увидела в нем внутреннюю борьбу и неуверенность и в один миг она со страхом осознала, что он собирается дать венок ей. В голове прошла целая буря из противоречащих друг другу мыслей и эмоций, Старк ощущала то, какую отчаянную дробь било ее сердце, ей хотелось кричать, просить его не делать этого, не совершать такой глупой ошибки, но она успела лишь приоткрыть в миг пересохшие губы, как рыцарь повел лошадь в сторону, остановившись перед молодой женой ее брата. Вежливо кивнув, он возложил венок из зимних роз на колени Жанеи и произнес что-то, на что блондинка зарделась и через силу пробормотала благодарности в ответ, вцепившись пальцами в цветы.
Арья пришла в себя, услышав тихий вскрик невестки. Звуки слегка поутихли, а Дейн уже отъехал довольно далеко. Глянув в сторону девушки, Старк заметила то, как она смотрит на пальцы, на которых проступили капельки крови. Вздохнув, она платком вытерла ее руки и аккуратно возложила венок на голову Жанеи, мягко улыбнувшись ей.
— Не правда ли, что сир Эдрик очень мил? — прошептала Ланнистер, осторожно коснувшись синих лепестков. — Это было так галантно с его стороны. Ваше Величество, это ведь вы попросили его об этом?
— Нет, — Арья покачала головой, ласково пригладив золотые локоны Жанеи. — Думаю, иного выбора и быть не могло. Кто же, как не леди Винтерфелла, может быть коронована венком из зимних роз?