– Эйс не любит говорить об этом, – беззаботно объяснил Шон с чуть ли не веселой улыбкой на губах. – Он атеист; смерть всегда выводит его из равновесия. Не верит он в жизнь после смерти. Так, дружище?
Мы все молчали. Я неловко кашлянула. Я, конечно, не собиралась зацикливаться на чувствах Мэйсона, но такая бесчувственность Шона – это был уже перебор.
Парень разрядил напряжение обезоруживающим смехом.
– Девчонки, ну нельзя же быть такими легковерными. Видели бы вы свои лица! Хижина – моя, а не Эйса. И, если хотите знать, его родители в добром здравии наслаждаются жизнью на пенсии в Скоттсдейле, в Аризоне.
– Ты хуже моего брата, – простонала Корби, швыряя в парня диванную подушку.
Шон широко улыбнулся.
– Считай это платой за ночлег. Придется смириться с моим извращенным чувством юмора. – Он потер руки. – Рассказывайте, девушки: что вы делаете в горах одни?
– Голодаем, – честно объявила Корби. – Время ужинать. Можно, мы поедим, а потом поговорим? Клянусь, пока я продиралась сюда, сбросила килограммов пять.
Шон взглянул на меня и Мэйсона, потом пожал плечами:
– Справедливо. Девчонки, вас ждет лучшее чили в вашей жизни! Вот погодите, увидите!
– Давай, колдуй, – велела ему Корби, жестом отправляя парня на кухню. – Только без меня. Я не занимаюсь ручным трудом, в том числе готовкой. И не пытайся привлечь к этому Бритт. Она готовит еще хуже меня, – добавила она, пристально показывая мне взглядом: «Даже не думай помогать ему – он мой!»
Я понимала, почему Корби не хочет, чтобы я оставалась с Шоном наедине. Но к моему удивлению, Мэйсон тоже внезапно напрягся: словно был готов вмешаться, реши я выйти из комнаты с его дружком. Он пристально посмотрел на меня, это явно было предупреждение. Мне стало смешно: сначала он не хочет меня видеть ни здесь, ни там, ни сям. Но при этом особенно не хочет видеть меня рядом с Шоном. М-да, тяжелый случай. Что же, если этим его можно позлить, я не хотела упускать такой шанс.
– Корби права: повариха из меня действительно никакая. Но если я чего-то не умею, не значит, что я отказываюсь это делать, – пустила я маленькую шпильку в сторону подруги. – С удовольствием помогу тебе с ужином.
И, прежде чем кто-либо успел меня остановить, я проскользнула на кухню.
Глава 5
На хорошо обставленной кухне располагался неровный стол из сосновых досок, на полу лежал ковер с орнаментом Навахо, на стенах – фотографии хребта Титон всех времен года в рамочках. С полки, подвешенной над разделочным столиком, свисали алюминиевые кастрюли и сковородки, чей блеск приглушали толстый слой пыли и серебристые гирлянды паутины. Очевидно, Шон не часто сюда заглядывал.
В двустороннем камине, выходившем другой стороной в жилую комнату, весело потрескивал огонь, распространяя приятный запах дерева и дымка. Впечатляло, что Шон мог позволить себе такую обстановку. Конечно, его домик и близко не мог сравниться с усадьбой Верстеегов, но, в конце концов, мама Корби уже много лет была преуспевающим бракоразводным адвокатом.
– Чем ты зарабатываешь на жизнь? – невольно вырвалось у меня. Шон уже закончил колледж? Кто он: акула банковского бизнеса, финансовый гений?
Парень улыбнулся – легко, но с самоиронией:
– Я – всего лишь лыжник-лоботряс. Сейчас взял паузу в учебе, пока не разберусь, чего сам хочу от этой жизни. Строго говоря, домишко-то родительский. Но они уже не катаются на лыжах, поэтому отдали его мне. И я все время пропадаю здесь.
«Питается, наверное, только фастфудом», – подумала я. Кастрюли уже сто лет не брали в руки.
– Что-то до курорта далековато…
– Мне не трудно подъехать.
Я вымыла руки и, не найдя посудного полотенца, вытерла их о джинсы.
– С чего начнем? Я худо-бедно умею открывать банки. – Прежде чем Шон успел остановить меня, я подошла к кладовке и открыла дверцу. К моему удивлению, не считая двух банок чили и выцветшей жестянки с какао «Суис-Мисс», полки были совершенно пусты.
Шон подошел ко мне.
– По пути сюда мы забыли заехать в магазин, – объяснил он.
– У нас нет еды… – ошеломленно пробормотала я.
– К утру снег кончится, и сгоняем за продуктами.
Ближайший магазин был за много километров отсюда. Мы его проезжали.
– Вы не купили ни грамма еды по пути в горы?
– Очень спешили, – почти резко ответил Шон.
Я не стала развивать тему: по его тону было понятно, что парень не горит желанием это обсуждать. Но такая неподготовленность показалась мне откровенно тревожной. Шон сказал, что часто приезжает в хижину покататься на лыжах, но помещение выглядело так, будто им уже давно никто не пользовался. И что-то еще беспокоило меня: что-то в том, как вел себя сам хозяин – отстраненно, что ли? Очаровывал, любезничал, но выглядел скорее холодным и неискренним.