Трагедия последствий армяно-азербайджанского конфликта в том, что даже если все споры будут закончены уже завтра, прогнозы на ближайшее будущее региона все равно останутся мрачными. Открытие границ Армении с Турцией и Азербайджаном является необходимым, но уже не достаточным условием для экономического возрождения. В опубликованном в 1999 году исследовании Ричард Бейлок, экономист из Университета Флориды в США, утверждает, что если откроются все закрытые границы, затраты на транспорт между Турцией и Арменией сократятся на треть, или может быть, вдвое, при этом ВВП Армении увеличится на 180 миллионов долларов (10).
Ряд зарубежных компаний могли бы использовать Армению как промежуточный пункт на пути к обширным рынкам на востоке Турции. Это поможет экономике Армении, но понадобятся годы и годы, чтобы она приблизилась к уровню относительно скромной российской экономики. Между тем, Армения уже упустила возможность проведения по ее территории каких-либо каспийских трубопроводов. Таково скромное будущее Армении – если, конечно, мир будет заключен. Если же нет, то будущее республики безрадостно. До полного краха вряд ли дойдет: могущественные друзья Армении, Россия и Соединенные Штаты, слишком сильны, чтобы это допустить. Однако Армения рискует постепенно превратиться, как едко выразился западный дипломат, "в заповедник для армянской диаспоры".
Конечно, перспективы развития экономики Азербайджана более оптимистичны. В 2002 году наконец сдвинулся с мертвой точки проект прокладки трубопровода Баку-Джейхан, и с 2006 года экспорт нефти, как ожидается, принесет Азербайджану около 500 миллионов долларов стабильного ежегодного дохода. Стремительное обогащение за счет поставок нефти – проект довольно рискованный и может привести к так называемой "голландской болезни". Львиная доля вырученных средств может осесть в карманах узкого круга элиты и подпитывать коррупцию, уже принявшую угрожающие масштабы, что окончательно разрушит секторы экономики, не связанные с нефтью. Впрочем, часть этого богатства все-таки пойдет на повышение уровня жизни, так что новый нефтяной бум поможет Азербайджану стать более открытой для внешнего мира страной.
Однако пока неясно, как экономическое процветание поможет Азербайджану разрубить карабахский узел. Перспективы социально-экономического развития страны на в среднесрочной перспективе остаются туманными. В стране огромное количество беженцев, и, даже если будет подписано мирное соглашение, они не исчезнут. На отвоеванных территориях Физулинского района восстановительные работы ведутся медленными темпами – все указывает на то, что понадобится от пяти до десяти лет, чтобы вернуть к жизни такие города, как Агдам и Зангелан. Тем временем, имущественное расслоение в Азербайджане усиливается, что может привести к обострению социальной напряженности и политической нестабильности.
Более зажиточный и уверенный в себе Азербайджан неизбежно начнет рассматривать варианты возобновления войны и возврата утраченных территорий. "Организация освобождения Карабаха" Таджеддина Мехтиева уже пользуется общественной поддержкой. Однако призывы к "освобождению Карабаха", пока не столь близки широкой общественности, как может показаться, если судить по средствам массовой информации.
Сейчас, в 2002 году, все говорит о том, что Азербайджан будет совершенно не готов к ведению военных действий еще, по меньшей мере, лет пять-десять, а, может быть, и дольше. Гейдар Алиев намеренно ослабил армию, чтобы предотвратить любые попытки военного переворота. Западный военный эксперт, оказавшийся в 2000 году в зоне прекращения огня вблизи Карабаха с азербайджанской стороны, рассказывал мне, что воинские части, которые он посетил, были небоеспособны. На линии фронта, по его словам, стояли четыре дивизии, укомплектованные личным составом всего лишь на 40 процентов. Их моральный дух был подорван безденежьем, плохим питанием и общим отсутствием дисциплины. По оценке этого эксперта, для достижения успеха в условиях данного рельефа местности атакующей стороне требуется от трех- до шестикратного перевеса в численности личного состава и военной технике.
Около двадцати тысяч армянских военнослужащих, противостоящие азербайджанцам вдоль карабахской линии фронта, подготовлены, пожалуй, не так блестяще, как утверждают их командиры, но они хорошо вооружены российским оружием и у них отличная система укреплений. Даже если Азербайджан начнет тратить много средств на модернизацию своего вооружения, это не обеспечит ему победу. Как сказал один из моих азербайджанских знакомых, "Азербайджан не готов ни к миру, ни к войне".
Перевооружение Азербайджана повысит степень вероятности того, что военные действия развяжет противник. Это может стать чем-то вроде "четвертого раунда" конфликта, который предсказал Самвел Бабаян. В этом раунде, как предполагал Бабаян, силы карабахских армян предпримут молниеносную атаку, захватят новые территории и попытаются добиться полной капитуляции Азербайджана.
Согласно этому сценарию, они, вероятно, постараются разрушить нефтепровод Баку-Джейхан, проходящий в пятнадцать километрах к северу от Карабаха. Но и это относится к области фантастики. Линия фронта не случайно проходит там, где сейчас. Ее можно будет еще больше вытянуть только ценой тяжелых потерь и во имя весьма сомнительных целей. Эту военную кампанию придется вести армянским солдатам срочной службы, которые никогда не бывали в сражениях. И в этом случае поражение более вероятно, чем победа.
Война станет катастрофой – ни одна война еще ни разу не закончилась так, как планировали развязавшие ее люди. Однако не следует исключать "фактора глупости" (это слова российского ученого Валерия Тишкова о Чечне). Однако можно точно сказать, к каким последствиям гарантированно приведет возобновление военных действий.
Это будут: человеческие потери, причем гораздо большие, чем в 1991-1994 годах, поскольку обе стороны будут использовать оружие большой разрушительной мощи для поражения хорошо укрепленных позиций противника. Это будет гневная международная и дипломатическая реакция. Война приведет к развалу и без того слабой экономики обеих стран. Нельзя исключить и еще один, более ужасный, вариант развития событий: открытое вмнешательство дислоцированных в Армении российских вооруженных сил, с армянской стороны, и – турецких (а Турция является членом НАТО), – со стороны Азербайджана. Следует сделать все возможное, чтобы избежать даже отдаленной вероятности развязывания на Кавказе третьей мировой войны.
Если не война, то мир. В какой-то момент в 2001 году перспектива заключения мира казалась более реальной, чем за многие предшествующие годы. Однако к концу года надежды на успех Ки-Уэстской инициативы рухнули. Парадоксальность процесса мирного урегулирования армяно-азербайджанского конфликта заключается в том, что в частных беседах лидеры обоих стран выражали серьезную готовность к взаимному компромиссу, однако в публичных выступлениях все время допускали агрессивные высказывания.
В октябре 2001 года приводилось высказывание Алиева, предупреждавшего посредников: "Либо Минская группа ОБСЕ займет принципиальную позицию в этом вопросе, либо мы освободим свои земли военным путем" (11). Отвечая на вопрос, почему они ничего не предпринимают, чтобы сделать обсуждение возможности заключения мира достоянием общественности, оба президента создавали впечатление, что они, скорее, считают свои народы податливым материалом, из которого можно вылепить все, что угодно, нежели гражданами, которые должны участвовать в политическом диалоге.
Когда, к примеру, в мае 2001 года у Кочаряна спросили, почему он не подготовил армян к возможности диалога с Азербайджаном, тот заявил: "Разочарование и несбывшиеся надежды в данной ситуации могут привести к худшим последствиям, чем определенная осторожность в подаче информации" (12). В сущности, он заявил, что простых людей лучше держать в неведении.