Однако я бежал, чувствуя, что лицо моё превратилось в дико ощерившуюся маску, молнии боли пронзали при каждом шаге всё тело от пяток до макушки, я рычал и выл одновременно - но бежал. И распахнутые створки приближались. Они приближались!..
Лепет достиг их первым. На миг оглянулся, чтобы увидеть меня, наверное. Во всяком случае, взмахнул рукой, как бы призывая поддать газу. И сам поднажал, что-то крича в сторону катера, хотя там вряд ли могли его услышать.
Услышали! Желтый свет мигнул, погас, тут же загорелся зелёный - знак продолжения посадки. Лепет оказался уже на полдороге, когда мне до выхода оставалось ещё с десяток шагов.
И тут створки стали сходиться. Быстро. И уже здесь, в зале, над выходом вспыхнул красный свет.
Я рванулся. Нога поскользнулась на чём-то, и я упал. Инстинктивно поднял, оберегая, руку, в которой нёс пакет с чёрным ящиком. В следующее мгновение створки сомкнулись. Прозвенел звуковой сигнал, гулкий колокольный удар.
Я не без труда сел. Постарался расположить ноги поудобнее- найти позу, в которой боль ощущалась бы не столь остро (давно выработанный приём). И продолжал смотреть во всё сгущавшуюся темноту, где зелёный огонь,такой милый и яркий, сменился жёлтой краской сомнения. Боль начала стихать. На поле вспыхнул красный. Две страховочных минуты - и разом зажглись и заиграли ходовые огни. Они взлетели, убыстряясь, уносясь всё выше - туда, где быстро скользящей звёздочкой виднелся «Арк Нат» - единственный корабль на всём рейде Руддерогги. Я не без усилий переместился на четвереньки. Перевёл дыхание. И услышал шаги со стороны внутренних помещений. Начал медленно подниматься, чтобы принять достойную позу. Ко мне приближался человек в форме пограничника. Я вгляделся. Декан.
Я вздохнул. Что несёт этот человек: добро или зло? Мысли мои уже принялись скользить по странным трассам иррациональных представлений. Но он сказал, подойдя, очень простое и естественное:
- Не везёт тебе, верно? Пришлось признать факт.
- Тебе обязательно надо было покупать эту штуку? - И он кивнул на пакет с чёрным ящичком.
- Откуда мне знать? - было единственным ответом, какой я смог в тот миг найти.
- Верно, - согласился он. - Ну что же, до утра ты отсюда не выберешься. Гостиница - в левом крыле. Проблем не возникнет: насколько помню, сегодня там все номера пустуют. Так что тебе обрадуются. Кафетерий до двадцати трёх конвенционных. Поужинаешь.
- Спасибо, - поблагодарил я. - А как там у них с ценами?
- Вроде бы доступные, - сказал он. - Подробнее не знаю - никогда не приходилось пользоваться.
Я кивнул и двинулся в указанном направлении. Не скрывая хромоты, что всегда сопровождает затухающие судороги. Декан сказал:
- Дойдёшь сам? Я могу солдата вызвать, он доведёт.
- Спасибо ещё раз. Дойду сам. Привычка. Он кивнул, как бы одобряя.
- Тогда хромай.
Я не выдержал. Задал вопрос:
- Послушай, коммендер - это из-за него? - И приподнял руку с пакетом.
- Мне-то откуда знать? - Но в его голосе я не услышал искренности.
- Ты ведь не зря пасёшь меня?
- Я человек маленький, - молвил он после едва заметной паузы. - Иди-иди, а то лифты встанут, а путь туда не близкий.
- Куда?
- Туда, - сказал он. - А если что - моё дежурство до шести. - Повернулся и пошёл вдоль зала, уверенно и неторопливо.
А я такой уверенности был лишён - по сумме причин. И забрёл, как это часто бывает, куда-то совсем не туда.
То есть я шёл, сворачивал, поднимался и потом почему-то снова спускался, и в конце концов оказался в тупике. Коридор уткнулся в дверь, массивную даже с виду, и запертую.
Видимо, в голове моей не было полной ясности. И потому вместо того, чтобы повернуть назад и искать ночлег, я воспользовался моим инструментарием и не менее четверти часа провозился с запором. Наконец вошёл.
Это, конечно, не было гостиницей. Чем? Я лишь покрутил головой, так и не найдя определения.
Совершенно пустое помещение средней кубатуры. Стены, пол, потолок. Едва освещенные рассеянным, неизвестного происхождения светом.
Я постоял там с минуту и, помнится, лишь пожимал плечами и разводил руками - скорее всего от нелепости происходящего.
А когда повернулся, чтобы наконец уйти, меня хлестнуло по глазам внезапным светом, который показался мне необычайно ярким.
Глаза сами собой зажмурились. А когда я открыл их, увидел пылающие стены и ничем не уступавший им потолок.
Это был не пожар, конечно. Просто теперь всё это ярко светилось. Разными красками. Я насчитал девять цветов - семь основных, голубой и розовый.
Цветная поверхность была испещрена множеством штрихов - отрезков прямой и дуг, длинных и коротких. Но они не составляли никакого рисунка, который вызвал бы у меня хоть какие-то ассоциации.
Бред.
Не знаю, что пришлось бы увидеть - и ощутить - затем. Потому что вовремя почувствовал, что мой пакет с ящичками стремительно нагревается. Так что вспыхнуть может он, а не стены, от которых не шло ни малейшего тепла.
Только тут я повернулся и выбежал в коридор с его великое-лепным полумраком.
И как-то сразу почувствовал, где нахожусь и куда мне нужно держать путь.
Гостиницу после этого приключения я нашёл без труда. Там всё было таким, каким и должно было быть, включая ночного портье за стой кой. Откинувшись в кресле, он читал толстую книгу. Меня это не то чтобы удивило, но заинтересовало: в наше время этот способ сохранения информации используется достаточно редко. Завидев меня, он отложил книгу, выпрямился, доброжелательно улыбнулся и произнёс обычное:
- К вашим услугам. Надолго к нам?
- Пока ещё не знаю, - ответил я, и это было истинной правдой. Портье перевёл взгляд на мой нехитрый багаж. И понимающе кивнул. Сказал:
- В таком случае - одиночный номер, поближе к выходу, городская связь, заказы из кафетерия - угадал?
- Почти, - ответил я. - Желательно - полная связь.
- По всей планете?
- Нет. Интергалакт.
Он погрустнел, как бы переживая необходимость отказать мне:
- Это только через центр. Сейчас…
- Сейчас он закрыт, я в курсе. Жаль. Других пожеланий не имею. Разве что… не вышло бы слишком дорого.
- Дорогие - не на этом этаже. Тридцать пять галов.
- Очень разумно. Получите.
- В таком случае - будьте столь перпендикулярны!
Он пододвинул мне микрофон, включил аппаратуру регистрации. Я сдал пальцы, глаза, каплю крови из мизинца. Портье кивнул на левую часть коридора:
- Первая дверь слева. Откроете глазом.
- Спасибо. А номер?
- Мы не пользуемся цифрами. На двери - бегущий олень, так что не ошибётесь.
- Интересно, - не удержался я, - а если гость из мира, где не живут олени?
- Но в вашем-то живут, - уверенно ответил он. - Или их больше не осталось?
- Ещё бегают, - сказал я, решив больше ничему не удивляться. - Благодарю.
- Спокойной ночи, - пожелал он. - И добрых снов.
Номер был, как по-моему и все номера в Галактике за тридцать пять галларов в сутки. Ничего лишнего, остановиться ненадолго - достаточно удобно, жить постоянно - никак не хотелось бы. Но я уже знал, что надолго тут не задержусь. Хотя и не смог бы объяснить, на чём это чувство основано.
Я присел в кресло, в меру неудобное, и минут пять сидел, стараясь ни о чём не думать, просто переводя дыхание. Потом раскрыл пакет, извлёк из него чёрный ящик, что поменьше, поставил на столик. Ящик на ощупь показался мне потеплевшим, но до горячего было ещё далеко. Я задержал на нём ладонь, стараясь уловить хоть какую-то вибрацию. Не удалось, ящик был, казалось, мертвее мёртвого. Я обождал ещё минут десять, ощущая, как боль наконец покидает мои ноги, они становились всё более мягкими и уже казалось невероятным, что совсем недавно они были твёрдыми, как гранитная тумба, и столь же мало приспособленными к передвижению. Сейчас от них поднималась уже не боль, но сонливость. И тело, и сознание всё настоятельнее требовали отдыха, покоя, отключения. Мне нечего было им противопоставить. Я сказал ящику: