Рядом стоял Леон, сжимая в руках доставшийся ему одноручный меч - кочевник не удосужился спросить, умеет ли тот с ним обращаться - и молчал. И лишь порыв ветра охладил горячие щеки: на том месте, где только стоял Ханаан-дэй никого не было.
- Что это? - Леон протянул ей меч.
- Меч. Разве не знаешь? - она оправилась от изумления.
- Не шути. То, что это меч я знаю. И даже умею им пользоваться, - нахмурился Леон. - Что это значит: вручение оружия по обычаям степняков?
- Спроси, - хмыкнула она, любовно прилаживая кинжал к поясу.
- Он мне не ответит.
- А мне ответит?
- Не знаю. Давай попробуем?
- Знаю одно. Если он сказал 'уходим', надо быстро собираться, - девушка торопливо собирала в кожаный заплечный мешок рубаху, из отвергнутых ранее, кресало с огнивом - благо этого добра в разрушенном замке было более чем достаточно, флягу, которую раздобыла здесь же, кусок каменной соли, льняные тряпки - судя по началу, в пути не лишние.
Леон последовал ее примеру и специальным наплечным ремнем пристегнул на спине меч. Так же сноровисто он стал набивать мешок, словно всю жизнь этим занимался.
Закинув за спину мешок, Роксана заранее поморщилась от боли. Она ожидала, что изрядная тяжесть потревожит затянувшуюся рану, но вместо этого под лопаткой кольнуло несколько раз и только. Передернув плечами, она утвердила мешок так, чтобы доставлял меньше неприятностей. Напоследок надежно упрятала косу под вязаную шапку и остановилась на пороге.
- Поторопись. Он ждать не будет.
Но Леон не двигался с места.
- Ты что, собираешься идти с ним? - темные глаза метали молнии.
- А ты что, собрался переправляться по реке, или лезть по горам? Я слышала, что там есть путь, но в последнее время многое изменилось. Это раньше там было пустынно, теперь там бродят северяне. Соскучился? Еще..., - она не договорила. Окончание фразы 'еще с кочевником я согласилась бы пойти, но с тобой нет', - застряло у нее в горле.
- Что это значит 'еще'? Договаривай.
- Еще зная дорогу, я бы пошла. А так, - она махнула рукой, - у нас пока одна дорога на всех. И поверь мне, - она подошла к нему и по-дружески взялась за отвороты куртки, - если он сказал 'уходим' - значит, мы уходим отсюда вместе. Либо он уйдет один. А ты, - она ткнула его пальцем в грудь, заставив пошатнуться, - и я, мы - останемся здесь, в этом замке. Иначе, с нами справится кто угодно. Хоть с мечом ты, а я с кинжалом.
- Ну, - выдохнул он, - не все же они такие звери. Этот, видишь, на что-то доброе оказался способен...
- Доброе значит только одно: он что-то задумал. Но ты узнаешь об этом в последнюю очередь.
- Не говори за всех. Откуда ты можешь знать его характер? Все люди разные...
- Он мой хозяин. Только бывший ли, не знаю. Подумай об этом в следующий раз, когда соберешься открыть рот.
Леон, и правда, остался стоять с открытым ртом, в то время как она нагнулась и через трещину в стене выбралась на лестницу.
Как ни странно, кочевник их ждал. Только не сидел как обычно в своей любимой позе, а стоял и появление их отметил кивком головы. Из чего Роксана сделала вывод: они справились с первым испытанием. Хотела в угоду своим мыслям усмехнуться и вовремя спохватилась: не стоит злить зверя, если он настроен благодушно - а то не успеешь оглянуться, как дареный кинжал новые ножны найдет.
Предрассветный туман голодной собакой вылизывал сапоги, но наперекор всему дорога вполне угадывалась в сумраке.
Спина кочевника мелькала впереди. По всей видимости для того, чтобы не отсвечивать, на бритом черепе красовался платок, стянутый узлом на затылке. Черные штаны, куртка и такого же цвета платок - все сливалось в темноте.
Роксана позавидовала ему. Сама себе в мужском наряде, в странной вязаной шапке она казалась нелепой, не идущей ни в какое сравнение не только с кочевником, у которого даже лук за спиной и меч, смотрелись как влитые - но и с Леоном.