- Твоя.
- Ничего не понимаю, - я сел.
Нуриен устало выдохнул.
- Короче, я тебя убиваю и иду по своим делам, что не ясного?
- Нуриен, да? Я сейчас свихнусь. Объясни, а? – жалобно попросил я.
- Вот вы, люди, тупые… Я – наемник, меня вызвали, я получил разнарядку на «А.Шатова», вот, явился по адресу, убью – и отдыхать.
- Пффф… - выдохнул я и замолчал. Нуриен какое-то время помолчал, потоптался, затем взорвался:
- Слушай, ты совесть поимей, а?! У меня, между прочим, планы! Давай шустрее.
- Пошел ты, - я встал и подошел к холодильнику.
Где-то должна быть бутылка коньяка…Звезды там от силы полторы, но сойдет.
- Выбирай выражения, - голос парня отдавал хрипотцой, а на кухне почему-то стало тесно и неуютно.
- А не то что? – я наливал коньяк, звонко цокая горлышком по кромке стакана – руки тряслись, - Убьешь меня? – я сел напротив и махом осушил рюмку.
- А… Ну, вообще – то я здесь за этим.
Я развел руками. Затем налил еще. Нуриен с интересом принюхался.
- Будешь?
- Я на работе, - промямлил он, - Нельзя нам.
- Как знаешь, - я опрокинул еще. В голове было пусто. «Бред, сон, галлюцинация…» Я опрокинул еще одну. Нуриен не отрывал глаз, ноздри его тонкого носа трепетали. Я взял кружку, из которой он пил газировку и разом бухнул туда грамм сто коньяка.
- Считай, что это поминки.
- Ну, поминки – это святое, - ухмыльнулся тот, осушив все содержимое не поморщившись.
- Св...святое?! – подавился «Наполеоном» я.
- Ой, да брось, - отмахнулся Нуриен, перехватив эстафету розлива, - фигура речи.
Я рефлекторно потянулся к его кружке стаканом.
- Не чокаясь, - осадил тот, осушая вторую кружку.
Следующую порцию выпили молча.
- А кто… - я осекся, не сумев договорить.
- Кто нанял? – Нуриен рылся в холодильнике, метая закуску на стол.
- Ммгу, - кивнул я.
- Дык известно кто – руководство. Время пришло и – крыккк! – он провел когтем по шее.
- Время…
- А вы думаете, что приходит бабка в балахоне и с косой? – закатился он – Нет, некоторые, конечно, ради прикола так наряжаются… Но это того… не приветствуется. Есть форма, - он привстал, - Брюки, сюртук и плащ.
- Хм, - только и мог выдавить я, постепенно погружаясь в пучину осознания. За мной пришла… Смерть? – Ты – Смерть? – вслух повторил я.
Фонтан, состоящий из коньяка, «Наполеона» и колбасы, вылетел у него изо рта.
- Смерть?! Ты же не дурак, «А.Шатов». Смерть – физиологическое явление. Я же всего лишь Исполнитель. М-да, - он заглянул в бутылку, - Коньяк-то тю-тю. Жаль. Ну, тогда что, приступим? – он начал вставать.
- Стой, там есть водка! Я купил для протирания, но думаю, уже не пригодится. Там, слева.
- Отлично! – на стол грякнула бутылка, - Будь здоров! – он махнул мне и закатился диким смехом, - Ну, смешно же? – он заглянул мне в лицо, - Ой, да брось! На, выпей еще…
…За окном светало. На кухне стоял плотный специфический запах алкогольных паров.
- Н-ну пйми ты.. – мычал Нуриен, - Не мгу…
- Нриен, ну че ты? – привел аргумент я.
- Рзнарядка! – он постучал по груди, - Ты подписал, я…ик… не могу, брат. Хочу, но не могу. Долг, пнимаешь? – он приобнял меня, дыша ядреным перегаром. После коньяка и водки мы спустились в ближайший ларек за добавкой.
- Понимаю. Но жалко…
- Птичку? – пьяно хихикнул синеволосый Исполнитель.
- В пень птичку, себя жалко… - наверно я пустил пьяную слезу.
- Пора, брат «А. Шатов», пора, - он тоже встал.
- Что ты заладил «А. Шатов»! «А. Шатов»! – взорвался я, - Пили на бр…бур…бырдершафт. Я же тебя по имени зову, а, Нуриен?
- Прости, Леха, не хотел обидеть, - он прижал руку к груди.
- Вот, то-то же, а то… Какой Леха?!
- Ох, простите, Алексей! – съязвил Нуриен.
- Я – Саня! – Мой голос сорвался на крик.
- Пджди, - он шарил по карманам. - Ну, вот, - он достал лист и разгладил его на столе, - Алексей Шатов.
- Я - Александр Шатов! – Я почти протрезвел.
- Упс.
- Упс? Ты чуть меня не убил!
- Ну не ори, а? – поморщился алконавт из преисподней, - год рождения 1995?
- 95-й.
- Саратов?
- Саратов. Третья улица строителей, - съязвил я.
- Ну, подумаешь, - икнул Нуриен, - слушай, может, выручишь, по-братски? А то теперь того Шатова искать.
- Ну, уж дудки! – в душе разрастался пузырь счастья.