Место, куда мы явились, само по себе к веселью не располагало, а на меня и вовсе подействовало угнетающе. Мне захотелось побыстрее выполнить свой гражданский долг и сбежать отсюда. Наша прогулка и Николаю Петровичу удовольствия не доставила, он хмурился и молчал. Навстречу нам вышла женщина, поздоровалась, и они пару минут о чем-то тихо поговорили, женщина скрылась за дверью, потом появилась и пригласила войти меня. С сильно бьющимся сердцем я толкнула дверь с надписью "Посторонним вход воспрещен", стараясь смотреть куда-то вверх и при этом ни на что не натолкнуться.
- Взгляните, - сказала женщина.
Я взглянула и едва не вскрикнула: передо мной был Андрей. Сделала шаг в сторону, слабо простонала и подумала, что не мешало бы мне присесть.
- Вот сюда, пожалуйста, - торопливо предложила мне женщина и вывела меня в коридор.
- Вы его знаете? - спросил Николай Петрович. Особого интереса в его голосе вроде бы не слышалось. Я кивнула:
- Да. Это Андрей Суворин.
- Хотите, выйдем на улицу? - чуть помедлив, предложил Степаненко.
- Да... пожалуйста, если можно.
На улице мне стало легче. Я немного посидела на скамейке и вроде бы смогла прийти в себя.
В тот день мне пришлось ответить на множество вопросов, Николай Петрович оказался человеком дотошным и, как видно, никуда не спешащим.
- Когда вы видели Суворина в последний раз? - задал он обычный для всех детективных фильмов вопрос. Я стала высчитывать, в какой день Андрей вернул мне деньги.
- Три дня назад. В кафе на Литейной в старом городе. Мы по телефону договорились встретиться, я приехала, он уже ждал меня. После обеда я заезжала к нему домой, но не застала. Больше мы не виделись.
- Вы часто бывали у него дома?
- Один раз. Видите ли, мы познакомились недавно, я хотела сменить квартиру, и он вызвался помочь.
Вдаваться в детали и объяснять вещи малоприятные мне не хотелось: о покойниках, как известно, плохо не говорят.
- Кого-нибудь из его знакомых вы знаете? Общие друзья и так далее..
- Нас познакомила моя подруга, он подвозил ее с вечеринки, заговорили о квартирах, и он сказал, что как раз этим занимается. Лариса дала ему мой телефон, он позвонил, и мы встретились.
- Ясно. Фамилия вашей подруги и домашний адрес...
Я назвала и торопливо добавила:
- Вряд ли она сможет рассказать об Андрее больше, чем я.
- Никогда не знаешь заранее, - усмехнулся Николай Петрович, потер переносицу и спросил: - В котором часу вы заезжали к нему домой?
- Около пяти, - подумав, ответила я.
- И не застали?
- Нет.
- И больше не заезжали?
- Заезжала. Я попросила передать ему, чтобы он позвонил, и несколько раз звонила сама, два дня назад проезжала мимо и решила зайти, но дома его опять не оказалось.
"Мальчишка, - неожиданно выплыло из глубин моего сознания. Мальчишка..."
- Вы сказали, что просили передать Суворину, чтобы он вам позвонил. Так?
- Да, - кивнула я.
- Кого просили?
- Его друзей.
- Где вы с ними встретились?
- Они были в квартире, когда я зашла в первый раз.
Николай Петрович нахмурился.
- Вы сказали, что, приехав к Суворину около пяти, дома его не застали...
- Да. Я хотела написать записку, но тут дверь открылась, в квартире было двое молодых людей. Они предложили мне подождать Андрея, но... у меня не было времени, я попросила их передать ему, чтобы он мне позвонил, и ушла.
- Вы входили в квартиру?
- Нет. Разговаривали на лестничной клетке.
- А почему вы не вошли в квартиру?
- Зачем? Мы сказали друг другу несколько слов, для этого не надо входить в квартиру. - "Почему я на самом деле не вошла в квартиру? Почему? Потому что испугалась. Да так, что до сих пор при воспоминании об этой минуте в животе у меня что-то сворачивается..."
- Вам ничего не показалось странным?
- Странным? - удивилась я. - Нет... - "Странным и страшным... А что было странным? Да все, только объяснить свои чувства словами я не сумею".
- Вы не удивились, что хозяина дома нет, а дверь вам открывают незнакомые люди?
- Нет, это для меня они незнакомые, но вполне могли быть близкими друзьями Андрея. Возможно, он куда-то ушел, а они его ждали. Что в этом странного?
- Конечно, конечно... Они оба вышли на лестничную площадку?
- Это я была на лестничной площадке, один из них стоял в дверях, а другой вышел в прихожую чуть позднее, услышав, что мы разговариваем.
- Вы хорошо их видели?
- Да, конечно.
- А смогли бы описать?
- Наверное.
- Пожалуйста, отнеситесь к этому очень серьезно.
- Один высокий такой, шатен, короткая стрижка, глаза, по-моему, светлые, нос длинный, острый, лицо широкое с тяжелым подбородком. Рот занятный: нижняя губа очень пухлая, а верхняя вытянута ниточкой. Какое-то нелепое впечатление производит. Возраст около тридцати лет, может, чуть больше...
- Как долго вы с ним разговаривали? - спросил Николай Петрович.
- Минуту, может, полторы.
- И смогли так хорошо рассмотреть человека, чтобы через несколько дней дать его точное описание?
- Я художница. И лица людей мне интересны.
- Хорошо, - кивнул Николай Петрович. - Еще что-нибудь можете вспомнить?
- Одет был в джинсы, ботинки на высокой подошве и футболку, серую, без рисунка. Второго я не так хорошо запомнила, он стоял в тени. Тоже молодой, волосы темные, короткая стрижка, лицо приятное... Если хотите, я их нарисую.
- Да? - Он вроде бы удивился. Я торопливо достала из сумки блокнот и карандаши и набросала два портрета по памяти.
- Вот, - сказала я, протягивая листы Николаю Петровичу. - По-моему, похожи. Только... они ведь друзья Андрея, и найти их не составит труда...
- Вы так думаете? - с легким сомнением спросил Николай Петрович. Александра Сергеевна, вскрытие показало, что Суворин был убит примерно в то время, когда вы разговаривали с этими людьми. Вы понимаете?
Я тяжело вздохнула, закрыла глаза, поежилась, но... не удивилась.
- Вы сказали, что Андрея нашли на объездной дороге, - тихо начала я. Разве его не сбила машина?