— Ты говорить можешь?
Токаного Кото кивнул.
— Тебе лет сколько?
Токаного Кото кивнул снова.
— Ни фига не соображает, — восхитилась Ирина, смакуя четвертую рюмку.
Нюся заботливо подоткнула одеяло, притащенное Ириной из очередной спальни. Похоже, ей доставляло удовольствие ухаживать за беспомощным Токаного, который безропотно позволял проделывать с собой все, что угодно. В данный момент он напоминал младенца-переростка в руках сердобольной мамаши.
— Нигде не болит? — сочувственно проворковала Нюся, впрочем, не надеясь на ответ.
— Ну ты, подруга, даешь. Конечно, болит. Не может не болеть. Особенно голова. Ты ей так машиной врезала, что, забыла? Хвать за ноги и бегом, а я за волосы вцепилась… Еще секунда, и был бы парень лысый.
— Прекрати.
— Не боись. Он до твоего вандализма с головой не дружил. Кому скажи — «Токаного Кото». Сразу видать — прямиком из психушки. А может он — ворюга? Просочился к тебе таким манером, а ночью — тюк по темечку, да как обнесет хату.
— Что ты городишь? Не видишь, плохо человеку.
— Я — не человек…
— А кто? — опешила Ирина.
— Токаного Кото.
— Задрал ты со своим «Кото». Ну не может быть такого имени.
— Может. Меня так зовут, — уперто заявил травмированный.
— Ирка, отстань по-хорошему. Лучше коньяк пей. Только не лезь.
— Это я запросто.
Нюся поразмыслила и решила устроить блиц-опрос окольными путями.
— А папа у тебя есть?
Токаного нервно заерзал ногами, поглядывая куда-то вверх.
— А мама?
— Не помню, — честно ответил Кото.
— Как же так? Мама у всех есть. Ладно, успокойся. А ты где родился?
Ирина захлебнулась от смеха, изрядно окатив себя коньяком.
— Где и когда вы родились?! — внезапно заорала она, вспомнив тупые методы допроса из старого фильма про полицию и картофельное пюре.
Кото, обреченно полуприкрыв зеленый глаз, синим озадаченно уставился в никуда. Если падение неизвестно с какой высоты его не убило, то вовсе не факт, что не доконают странные тетки. Сработал инстинкт самосохранения, в мозгу сгорел предохранитель, позволив бедняге мгновенно уснуть.
— Все. Концерт окончен. Мальчик дрыхнет. Я тоже с ног валюсь.
Перекусив на скорую руку бутербродами с колбасой, подруги сговорились проснуться пораньше, чтоб на свежую голову вплотную заняться странным гостем. Если, конечно, тот не испарится с первыми лучами солнца.
Испокон века полшестого утра задумано как торжество сладкого сна. Даже крошечный чиновник становится кровожадным зверем, если лишить его счастья валяться без задних ног в такую несусветную рань. Особенно если ему видится карьерная лестница, на вершине которой маячит оклад аж в триста тысяч полновесных рублей. В общем, кто будет отрицать достоинства полноценного ночного отдыха? Только праздные бездельники и работники профессий, связанных с риском принудительного досуга.
Тютелька в тютельку, ровно в пять тридцать Нюся сиганула на кровати. Вместо чириканья будильника — громогласный торжествующий рев. Который сумел бы идентифицировать только сантехник, если б очутился поблизости. Кстати сказать, Нюся давно намеревалась его вызвать, чтоб заменить постаревшую прокладку крана, да все руки не доходили.
«Итак, — догадалась Нюся, — какая-то беспардонная тварь балуется с водопроводным краном. Тем хуже для нее. Сейчас встану и поубиваю насмерть!»
Беспрестанное гавканье Волкодава. Высвобожденная энергия воды горланила на весь дом, сотрясая стекла и многочисленные цветочные горшки.
— Убью, а меня оправдают! Ирка, ты что, совсем сбрендила! Выключи немедленно.
Угроза не возымела должного действия. Спросонья забыв обо всем на свете, включая вечерние чудеса, Нюся от души зевнула, сладко потянулась. И бухнулась под одеяло, накрыв голову подушкой.
Слуховой терроризм не прекращался, досаждая барабанным перепонкам.
Тогда Нюся нехотя выбросила себя из кровати и, набирая скорость, покинула комнату. Послышалось топотанье босых ног, гневно шлепающих по прохладному полу коридора. Окрыленная гневом Нюся неслась наказывать виновника бедлама.
У самой лестницы она окончательно проснулась, ощутимо треснувшись беззащитной ступней о балясину перил. Там же была обнаружена запыхавшаяся Ирина, вооруженная разноцветной сметкой для пыли. Подруги переглянулись. Ирина резким выдохом сдула челку со лба. А потом они гуртом рванули на первый этаж.