Казалось бы, еще одно усилие — и неуловимый «инициативник» будет установлен. Оперативная группа Сердюка с удвоенной энергией взялась за разработку «четверки». Первым из списка отпал Дудник. В те дни, когда изменник пытался установить контакт с Майклом, он находился в совершенно другом месте — проводил отпуск у родителей жены в городе Кирове Калужской области. Подтвердили это соседи по дому, а также отметки дежурного по военкомату в отпускном билете Дудника. Поэтому основные усилия контрразведчики сосредоточили на оставшихся офицерах, но и здесь их ждало быстрое разочарование. Все трое характеризовались только с положительной стороны, а самым главным аргументом, говорившим в их пользу, было то, что они имели неопровержимое алиби — никак не были связаны с Литвинюком.
Ситуация снова повисла в воздухе, но запущенная на полные обороты машина контрразведывательного поиска не давала сбоев и неумолимо приближала поиск к конечной цели. Вновь в поле зрения оперативной группы генерала Сердюка оказался Дудник. На этот раз он засветился перед негласными помощниками Гольцева. Они обратили внимание на резкие изменения в поведении Дудника после возвращения из отпуска: он стал вспыльчив и раздражителен, без видимых на то причин вступал в конфликт с товарищами, потерял интерес к службе и заявлял о желании уволиться из армии. Пропасть отчуждения между ним и сослуживцами с каждым днем становилась все больше. Дудник постепенно отдалялся от них и становился чужим в коллективе, продолжавшем жить нелегкими армейскими заботами.
Это был важный признак, заставивший контрразведчиков более пристально присмотреться к личности Дудника и выяснить: что же могло побудить перспективного офицера одного из ведущих отделов штаба стать на путь измены? На первый взгляд он ничем предосудительным не выделялся среди молодых и амбициозных офицеров, пришедших в армию — эту кузницу командирских кадров, на смену ветеранам. На первых порах Дудник с завидным рвением исполнял служебные обязанности и вскоре стал одним из лучших специалистов в своей области.
Ранее, во время учебы в военном училище, а затем службы на различных должностях в ракетной дивизии, дислоцировавшейся на территории Кировской области, командиры отзывались о нем как о специалисте с высоким уровнем технической подготовки и ярко выраженным стремлением к служебному росту. Это здоровое желание сделать военную карьеру заметили старшие начальники, и в тридцать лет молодой, только что получивший звание «майор», Дудник в октябре 1994 года убыл к новому месту назначения на перспективную должность старшего инструктора в инструкторскую группу штаба управления армии, в город Оренбург.
Здесь перед ним открывались широкие возможности для роста по службе. В первые годы он терпеливо переносил все ее тяготы, выпавшие на долю офицеров в тот сложный и трудный для страны и армии период. С течением времени его боевой пыл угас. Отсутствие постоянного и обустроенного жилья, длительные задержки мизерной зарплаты и постоянные командировки в дальние гарнизоны стали тяготить Дудника. С течением времени тяжелая болезнь сына и хроническая нехватка денежных средств вынудили его искать побочный заработок.
С 1995 года Дудник вынужден был разрываться между службой и мелкой коммерцией. В тайне от командиров он из-под полы продавал работницам штаба французскую косметику и различный ширпотреб. Однако вырученных средств явно не хватало, чтобы поддержать семью и внезапно проснувшиеся в нем денежные аппетиты. Он метался в поисках доходного «бизнеса», но ни его способности, ни возможности не позволяли законными путями достичь желанного материального благополучия. В душе Дудника произошел серьезный психологический надлом. Из очередного отпуска на «малую родину», которая после распада СССР с каждым годом становилась для него все более чужой, он возвратился в мрачном настроении, стал раздражителен и окончательно потерял интерес к службе. Выделенная командованием для семьи долгожданная квартира не принесла ему большой радости. В перерывах между службой он продолжал заниматься коммерцией, надеясь сорвать большой куш.
Жажда наживы могла стать тем самым побудительным мотивом, который и подтолкнул Дудника на преступный путь. Но для подтверждения «шпионской» версии требовались не умозаключения, а весомые доказательства. С санкции военного прокурора теперь каждый его шаг находился в поле зрения оперативных источников отдела военной контрразведки по Оренбургской ракетной армии и технических средств контроля. А они отмечали, что в последнее время в нем внезапно проснулся интерес к работе над секретными материалами, к которым он прямого доступа по службе не имел. Его неоднократно замечали в кабинетах оперативного и отдела боевой подготовки штаба во время разработки планов боевого применения частей ракетной армии, а также других документов ограниченного пользования. Это был серьезный признак.