Коул продолжил есть свое яблоко, совершенно не обращая внимания на мои слова.
Неожиданно на моем телефоне зазвонил будильник, и в груди защемило.
– Пришло время игры? – уточнил Коул, и я кивнул, проводя рукой по лицу.
Сегодня была важная игра. Одна из самых важных в моей карьере. Победа обеспечит нам проход в плей-офф. Но что еще важнее… эта игра позволит мне получить контракт с «Далласом» в следующем году. Ари уходит после этого сезона, о чем ясно дал понять всем.
Может, я и звучал, как сопливая школьница… но возможность играть с Ари и Линкольном… это то, чего я действительно хотел.
В «Лос-Анджелесе» все ко мне хорошо относились. Но мне нужны были перемены. Я всегда чувствовал себя здесь как рыба, выброшенная на берег. Для парня из Теннесси Лос-Анджелес был чужим.
Я ухмыльнулся, когда увидел, как Коул стал играть с вроде бы соколиным пером на своей вычурно выглядящей ковбойской шляпе, которая больше подходила рок-звезде, чем ковбою с ранчо. Кажется, один из братьев Дэвис чувствовал себя в Лос-Анджелесе как дома.
Но это был не я.
– Паркер завидует, что я иду на игру, а он нет, – ухмыльнулся Коул, явно довольный этим.
У нашего младшего брата на этой неделе начинались весенние сборы, и хотя они были только пустой тратой времени, Паркер был решительно настроен на драфт в НФЛ и старался хорошо подготовиться к нему.
– Интересное место для хранения нижнего белья, Уолки, – прокомментировал Коул, наклонившись и подняв палочкой вяленого мяса черные кружевные трусы. Я моргнул, пристально смотря прямо на них.
– То есть, я, конечно, знал, что ты тот еще извращенец в постели, хорошие парни вроде тебя всегда такие, но… кладовка? Что бы сказала мама? – протянул он.
Щеки тут же вспыхнули краской, и я фыркнул, хотя примерно представлял, как долго его концертный автобус чистили от следов различных биологических жидкостей. Неудивительно при толпах фанаток, которые ждали его после концертов.
– И кто эта счастливица? – полюбопытсовал брат, размахивая бельем на палочке.
– Отдай мне их.
Я схватил трусы и засунул в мусорное ведро.
– Мне нужно собираться, – крикнул я брату, направляясь в свою комнату. – Пожалуйста, не ешь эти палочки вяленого мяса.
– Мне нужны имена.
Я показал ему средний палец через плечо и закрылся в своей комнате.
На самом деле я понятия не имел, чьи это были трусы. В последнее время у меня был небольшой… застой. Наблюдение за лучшими друзьями, которые нашли свои родственные души, приводит к подобному.
Связи на одну ночь или попытки закрутить роман с хоккейными зайками, которые хотели быть со мной по самым глупым причинам, не имели того же эффекта, что и раньше.
Кажется, это семейное проклятье семьи Дэвис. Паркер и Коул клялись, что это неправда. Но как можно не думать об этом, когда каждый родственник мужского пола, о котором я слышал, испытал его на себе? Речь, конечно же, о моменте, когда они встретились глазами с той самой, особенной девушкой и мгновенно влюбились.
Телефон завибрировал, спасая меня от чертовски сопливых мыслей.
Ари: Блэйк только что сказала мне, что мой член выглядит больше, чем обычные члены. Так что мы точно выиграем сегодня.
Я: Я не хотел слышать этого.
Король Линк: Что будет, если ты не кончишь перед важной игрой?
Ари: Как будто у тебя только что не было секса.
Король Линк: …
Ари: …
Я: Снова. Я все еще здесь.
Я фыркнул и пошел принимать предматчевый душ, где я решительно не собирался дрочить.
Потому что впереди была важная игра.
Я был так рад, что Коул не видит меня сейчас. Прежде всего, мои танцы – ужасны, да и к тому же, он бы обиделся, что я танцую под Тейлор Свифт, а не под одну из его песен.
Но у него просто не было этого заразительного ритма.
Танцевальный ритуал Ари вывел команду из уныния, в котором они пребывали последний час, и с последним «Кобра!» настало время игры.
Ари шлепнул меня по заднице, пока мы ждали в туннеле, готовясь к выходу.
Я подмигнул ему.
– Мне казалось, ты сказал, что сегодня не будет никаких шлепков по заднице, – фыркнул я.
Ари закатил глаза, откинул темные волосы с лица и надел шлем.
– Сегодняшняя игра важнее этого, Дисней, – парировал он, тут же приняв серьезный игровой вид.
Я кивнул и включился в игру.
Мы выехали на разминку, и я сделал свой обычный круг по льду, считая до шестидесяти пяти. Это был мой странный ритуал перед каждой игрой, и все знали, что со мной не стоит разговаривать, пока я не вернусь к воротам. Потом им нужно было ждать еще несколько минут – пока я не сделаю двадцать падений-подъемов. И только после этого я был готов.