В возделывании дачных и приусадебных участков во всей России и в хищнической, браконьерской вырубке лесов огромную роль играет бесплатное и дешёвое «левое» пользование транспортом и другой техникой, краденые нефтепродукты, электроэнергия, стройматериалы. Для того и сохраняются крупные аграрные предприятия и леспромхозы, чтобы обеспечивать ресурсами индивидуальное, семейное, частное хозяйство своих работников.
Не только полумифические «олигархи», эти всенародные жупелы и пугала, но и ненавидящие их «простые честные труженики», любители доморощенных огурцов и помидоров, не мыслящие лета без того, чтобы посадить свою картошку, благополучно пожинают плоды грандиозного экогеноцида, охватившего Зауралье. Повседневный образ жизни всех россиян возможен лишь благодаря продолжающемуся разрушению ландшафта, истреблению флоры и фауны, вымиранию малых коренных народов на большей части российской территории.
Пережитками и последствиями колониализма выглядят многие хозяйственные и демографические процессы и в коренной, европейской, Центральной России. Перечислим их.
1. Осуществлённая в 90-х годах прошлого века репатриация российских военных из стран, ранее оккупированных советской армией. Понадобились новые полигоны, склады боеприпасов, военные городки, жилые дома, квартиры, дачи, садовые участки, – по возможности, ближе к столице. В Центральной России усилилась социально-бытовая милитаризация. Армия живёт как традиционный советский командно-административный сектор «народного» хозяйства, целиком основанный на принудительном, рабском труде.
2. Приобретение, захват сибирскими добывающими компаниями наиболее ценных земель в Подмосковье и Причерноморье, строительство элитных коттеджных посёлков и своих сельскохозяйственных предприятий. Лесистая Мещёра стала кое-где колонией Воркуты и Норильска, а лучшие сосновые леса вдоль Волги приватизированы руководством Газпрома и туда уже не пускают даже местных жителей. Скупаются бывшие пионерлагеря, дома отдыха, турбазы вместе с берегами и акваторией водоёмов.
3. Исход русских из Ближнего Зарубежья, отчасти провоцируемый мечтами использовать их там как «пятую колонну» для восстановления СССР и подогреваемый соответствующими опасениями туземных этнократов, но также и растущей дискриминацией, давлением соседей, жаждущих поживиться имуществом отъезжающих.
4. Миграция в Россию представителей кавказских и среднеазиатских народов – бегство от безработицы, нищеты, голода, бандитизма, репрессий, военных конфликтов и воинской повинности, – с опорой на уже укоренившуюся диаспору.
5. Приобретение состоятельными выходцами с Кавказа и Ближнего Востока недвижимости в больших городах и пригородах, часто через подставных лиц; обзаведение полигамными семьями и гаремами; формирование мощной и замкнутой диаспоры, фактически не охваченной российскими законами (от «правоохранительных» органов за всех откупаются вожди общин); переход торговли и некоторых отраслей производства к этническим группировкам, далёким от европейских способов ведения бизнеса.
6. Формирование этнических кварталов и посёлков в городах и пригородных зонах. Наиболее богатые иммигранты, сохраняя влияние на своих соплеменников, сами в этих «гетто» жить не собираются, а селятся среди местной русской элиты.
7. Чрезвычайно агрессивная субурбанизация – расширение городов и пригородных зон, дальнейший захват земель под садовые участки, строительство дач и коттеджей, даже в водоохранных зонах и городских лесопарках; замена зелёных насаждений гаражами и торговыми центрами, превращение лесов и оврагов в свалки.
8. Ситизация – превращение ядер городов в деловые, увеселительные, торговые центры с выселением оттуда прежних жителей. Вместе с тем в прицентральных зонах больших городов появляется новое элитное жилье. (Главный стимул сноса старых, ещё не обветшавших зданий – потребность в подземных гаражах).
9. Принудительная ликвидация полусельской, усадебной, дачной застройки в городах, насильственное выселение жителей, чтобы отвести резко дорожающую землю под элитную, коммерческую, прибыльную застройку. Участились и стали привычными поджоги деревянных строений, в том числе памятников архитектуры – с той же целью.
10. Вытеснение социально не защищённых, экономически лишних людей (бедняков, стариков, инвалидов, сирот) из элитных, престижных частей городов на окраины, в пригороды, в провинцию, на социальное дно (в бездомные, безработные, беспризорные) и из жизни вообще.
11. Переселение и истребление мёртвых – перенос и уничтожение захоронений, селекция останков («бесхозные» покойники выбрасываются), массовая ликвидация и застройка кладбищ.
12. Уничтожение памятников истории и культуры, археологических объектов и захоронений, относящихся к нерусским этносам и к военным противникам, если нет зарубежных опекунов и спонсоров. Почти исчезли во всех городах России особые неправославные кладбища. Бывало, что археологи, раскопав не столь уж древнее неславянское городище, поспешно закапывали его, чтобы не перечить господствующим представлениям. Так в русле постоянной фальсификации истории происходит этническая зачистка исторического прошлого, славянизация, русификация земли и почвы.
Колониальный (в худших значениях) характер многим из вышеперечисленных процессов придают: игнорирование поселенцами и новыми хозяевами сложившегося землеприродопользования и регулировавших его обычаев, в законах не закреплённых; бесправие местных жителей, лишение их достойной, а чаще всего – любой компенсации; разрушение природного и культурного ландшафта; отсутствие преемственности в использовании территории, смене людей и культур и как следствие всего этого – случайность, неожиданность, насильственность перемен, происходящих в той или иной точке пространства.
И, наконец, что должно нас волновать больше всего, – колониальный способ приобретения земельных участков. Местный администратор, как туземный вождь или царёк, то ли продаёт, то ли уступает за взятку землю, которой распоряжается, не спрашивая разрешения у местных жителей. Сфера земельных отношений в больших городах и их окрестностях настолько коррумпирована и криминализована, что все причастные к ней или обладающие важной информацией предпочитают помалкивать, опасаясь за свою жизнь. Эта тема в СМИ фактически игнорируется.
За пригородными зонами в советских градостроительных нормах и правилах были закреплены важные природноресурсные и санитарно-экологические функции, в том числе снабжение питьевой водой, накопление чистого воздуха для проветривания городов, обеспечение кратковременного подвижного отдыха горожан. Теперь всё это опрокинуто. Земля, включая и лесные площади, отводится во владение «элитному» меньшинству без того, чтобы зарезервировать в интересах большинства населения какие-то зоны отдыха, природные парки, заповедники. Государство отказалось от всяких социальных обязательств в сфере экологии, да они нигде внятно и не сформулированы.
Без массового, давно сложившегося самодеятельного активного отдыха и туризма инженеров, техников, интеллигенции, студентов, научных работников наше государство не получило бы тех мозгов, которые оно использовало в военной промышленности, упиваясь успехами при освоении космоса.
Стихийная, народная пригородная фабрика здоровья закрылась, никем не поддержанная; сменилась мусорными свалками в местах нерегулируемых стоянок автомобилей у водоёмов. Вместе с доброкачественной рекреационной средой исчезает и возможность формирования в ней известного слоя физически и нравственно здоровых людей. (Тут я выступаю и как туземец, нуждающийся в резервации.)