Хозяин спустился вниз, еще более мрачный. Стелла никогда не лезла с советами, прекрасно понимая, что не ей, видевшей только свою деревню да баронский город редкими наездами, лезть в дела магиков. Поэтому только подняла голову, вопросительно уставясь своими маленькими, как пуговки, глазами. Проводила взглядом, заметив, с каким сомнением была открыта дверь погреба.
— На всеобщем языке говорите? — Локси жестом придал обездвиженным лучницам вертикальное положение и даже прислонил их к стене.
— Х-хуманс, — с презрением, как грязное ругательство, выдала одна из них. Другая только сплюнула ему под ноги. И лишь та эльфийка, которая почти вся была покрыта подсыхающей коркой болотной жижи, гордо подняла голову и процедила.
— Все.
Даже сейчас они были прекрасны — грязные и взъерошенные, с личиками в разводах от камуфляжа и пота. Своими гибкими, какими-то кошачьими, прекрасными и тем не менее опасными фигурами.
— Я говорил по шару с эльфийской цитаделью. Старшего найти не удалось — не знаю, кто там у вас, король или правитель — так я общался с не очень вежливым эльфом по имени Лианнон ап Ивэйн. Он сообщил, что крепость закрыла ворота на зиму, и до весны никто не войдет и не выйдет. А если я приду, встретят соответственно.
— Мы должны были вернуться до полуночи, — горько бросила заляпанная тиной эльфийка, очевидно, старшая.
— На предложение обменять вас мне ответили отказом. Пропавшие разведчицы причислены к погибшим. Дескать, все равно вас убью либо я, либо беспощадная Зима.
Лучницы молчали, маг тоже. Все было ясно, но Локси склонил в раздумье свою голову.
— Мы не боимся уйти за Гремящие Моря, и готовы к этому, — наконец-то отозвалась и третья своим нежным, гортанным и напевным голосом.
— Об этом не может быть и речи! — рявкнул маг таким голосом, что на полке зазвенели банки с соленьями. — Посмертной славы им захотелось, видите ли. Куда торопитесь, остроухие? Оттуда ведь возврата нет.
— Короче, — он успокоился и шагнул поближе. — Предлагаю перемирие. До утра. Если вы все дадите слово — нет, поклянетесь именем вашей Галадриэль, что…
Он помолчал, пытаясь сформулировать мысль.
— Если вы поклянетесь, что не будете пытаться убить меня или мою служанку. Не будете делом или бездействием вредить мне. Не попытаетесь сбежать. В общем, если поклянетесь не делать гадостей, можете провести ночь не здесь. А наверху, в гостевой комнате. Гарантирую со своей стороны теплую ванну, еду и чистую постель. И неприкасаемость. А утром уже и решим, что мне с вами делать.
Эльфийки переглянулись. Во взгляде Мальвы тревожно мерцал огонек надежды, Невенор наоборот — мрачно и твердо готовилась уйти. Аллена вздохнула. Опять ей, как старшей в отряде, решать… Вроде и нет урона чести, и предложение хумансовского мага выглядит порядочным… Однако ж, и впрямь, ТУДА никогда не поздно уйти.
— Я, Аллена из клана Яблоневого Цвета, клянусь, — решительно встряхнув своими золотыми, на зависть подругам, волосами, твердо произнесла она. — Гадостей не будет.
— Мальва, — звонко отозвалась вторая, блистая чистыми зелеными глазами. — Из клана Яблоневого Цвета, клянусь!
— Ты командир, Аллена. Тебе виднее, — третья пожала плечами и с видом крайне недовольным, проворчала. — Невенор из клана Поющего Ветра. Клянусь!
Тотчас путы на лучницах ослабли, и волшебник, бросив, — Локси, сэр Бринн, боевой маг. — повернулся к ним спиной и стал подыматься по лестнице.
Наверху оказалось, что умница Стелла — ох, умница! — уже приготовила ванну и ворох полотенец. Локси прямо-таки изумился и, проходя мимо нее, негромко спросил.
— Неужели я настолько предсказуем?
Та дернула плечом, доставая из стенного шкафа простыни. — При чем тут это? Просто ты, мастер, не подонок. И не зачерствел душой. Уж это я знаю точно, не зря ведь пятый год у тебя работаю.
Волшебник хмыкнул, а эльфийки невозмутимо разделись, побросав воняющую болотом одежду в таз для стирки, который приготовила служанка, и гордо продефилировали в исходящую душистым и теплым паром дверь ванной комнаты. Локси восхищенно проводил взглядом их точеные фигурки, будучи не в силах отвести глаза. Потом, переведя взор на Стеллу, заметил, что она понимающе улыбнулась.
— Красотулечки, — хихикнула служанка и взглянув прямо в глаза хозяину, ответила на не высказанный вопрос. — И поэтому тоже.
Тот шутливо поднял руки, признавая, что не в силах понять эту логику и ушел к себе в спальню. Ну да, такую красоту губить просто грех. А что они горделивые и презирающие людей эльфийки — ладно, завтра разберемся. И, махнув на все рукой, даже на то, что во сне можно и несколько эльфийских стрел поймать, а во всем остальном положившись на Стеллу, с чистой совестью лег спать под утро следующего дня.