Глава 18. «Дорога»
На следующий день вышли еще до рассвета. Кристиан сказал, что если ребята действительно хотят играть в казино, то должны бы уже столкнуться с понятием удача, фортуна. А фортуна, как мы знаем, не любит нерешительных и самоуверенных людей. Потому что, ведь если так посудить, то фортуна приходит ко всем, и люди лишь не в силах ее остудить, задержать, сделать своей домработницей. «Вот вчера-говорит Кристиан-разве не счастье ли, не везение, причем, я даже не знаю, что больше: то, что нас накрасили, как папуасов, или то, что мы встретились лоб в лоб с самим жирафом, разве не счастье ли, не везение ли это? И то, что, когда у нас оставались уже последние гроши, вдруг вышел случай заработать ровно столько, чтобы хватило до Таллина. По моему, судьба, или фортуна, а может, это и есть одно и то же, хочет сказать нам, что принимает наш вызов и готова сразиться с нами в казино, тщательно прокладывая нам туда дорогу. Разве не счастье ли, не везение, что именно тогда, когда мы поняли, хотя бы примерно поняли, как работает счастье, они заговорили с нами?»,-говорил Кристиан сегодня в полдень в гостиной одного уютного немецкого домика, где прекрасно и много лет уже подряд жили немецкие бабушка и дедушка, коренные Бременцы. Они с радостью согласились приютить отчаянных молодых музыкантов и дать им переночевать, хотя и сами видели всю их отчаянность. Они ведь слышали и о неимоверной красоте их выступления. «В свое время-говорил дедушка Илье-я ездил в Москву, тогда это был еще СССР, и с одним хорошим другом на спор на руках залазил вверх по эскалатору. Но чтобы так! Оседлать жирафа!-тут немец выдал какое-то интересное, чисто немецкое ругательство и продолжил-но чтобы так! Да… Порою, вот в такие моменты, мне начинает казаться, что я прожил свою молодость немного зря.» «Да..-отвечал Илья-мне тоже начинает казаться, что я проживаю свою молодость очень зря, ведь я никогда, никогда в своей жизни не ходил на руках, а ведь уже такой дылда! А еще отчаянный, называется.» И так они все всемером, прекрасно, за разговорами и спорами, улыбками и дружескими похлопываниями по спине провели этот вечер в гостиной, рассчитанной человек, ну, максимум на трёх-четырех. А впрочем, никогда не замечали? Приятно, вот этак в безликий ноябрьский вечер забиться куда-нибудь со своими родственниками, чтобы было тепло и пить чай, обязательно с детским гомоном, и болтать, непринужденно болтать, тихо перелистывая фотоальбомы. И, чтобы, знаете, у каждого был какой-нибудь личный интерес к поддержанию этой загадочно-приятной беседы, ведь такая атмосфера не задается сама по себе, здесь нужна тайна. Например, чтобы кто-то был занят важным делом, а всех держал бы в курсе событий, а потом придумал бы какую-нибудь шутку, которая бы всех очень порадовала своей изворотливостью. Ах, как же я люблю такие вечера и как же они прекрасны! А еще лучше, если вечер сначала вовсе не задался. Чтобы например, в прошлый раз, когда уходились гости, ты был так счастлив, что двигался, казалось, в другом измерении, а теперь вдруг, в этот раз смотришь, и все как-то сыро, серо… Такие вечера самые пикантные. Ведь сырость временна. И, вряд ли, если вчера вам было весело, то сегодня не будет. Такие, быть может, чуть неудачно начавшиеся вечера заканчиваются всегда словами: «А знаешь, все еще будет, теплый ветер еще подует!», в то время, как ты, вышедши на балкон своего дома, взглядами мечтаний провожаешь взрослых и детских гостей, всерьез задумываясь о семейном счастье и о том, что хорошо бы было завести не одного, а пару-тройку детёнков, а сверху в это время этакой красной смородиной пестреет марс, и вокруг небо разбивается фарфоровой тарелочкой на большую медведицу, дракона, стрельца… В такие моменты всегда хочется начать читать, а может, даже писать стихи…