— Да нет, — засмеялся Эллери. — Я не хотел вас задеть. Просто решил спросить, прежде чем это сделает Глюке.
— Послушайтесь доброго совета и оставьте такого рода расспросы. Они очень вредны для здоровья!
И Викс зашагал прочь с дрожащей от негодования черной повязкой на глазу.
— Что это с ним? — пробормотал Эллери, протягивая официантке пустую чашку для очередной порции кофе.
— Кое-кто от рождения не любит клубничное варенье, — хихикнул Лу, — а другие ужасно злятся, когда им всласть не наедятся! У Сэма слабость в том, что ему не нравится быть подозреваемым в убийстве. И дважды не нравится, если убийство двойное.
— Так что, нельзя уж и задать совершенно невинный вопрос?
— Вот именно, — сухо сказал Лу. — Очень скоро ты и мне тоже начнешь задавать невинные вопросы. Наподобие такого: «Это точно ты стоял рядом со мной, когда замаскированный тип украл самолет Тая?»
— Что ж, не всегда можно верить своим глазам, — с улыбкой заметил Эллери.
— Конечно, нет. Это мог быть мой брат-близнец.
— А у тебя есть брат-близнец? — насторожился Эллери.
— Знаешь, почему ты мне нравишься? — вздохнул Лу. — Потому что ты так легко ловишься на подначку. Разумеется, нет у меня никакого брата-близнеца!
— Я мог бы сообразить, что наш общий Творец не станет повторять дважды такую крупную ошибку. — абсолютно серьезно произнес Эллери. — О, Тай! Идите сюда и присоединяйтесь к нашему завтраку.
Тай Ройл, свежевыбритый, но выглядевший так, словно провел весьма беспокойную ночь, приблизился к ним.
— Спасибо, я уже завтракал. Квин, мне надо с вами поговорить.
— Да?
Тай занял табурет, освобожденный Сэмом Виксом, поставил локоть на прилавок и запустил пальцы в свою густую шевелюру.
— Ладно, ладно, — проворчал Лу, поднимаясь. — Я пойму без мизансцены, что пора покинуть сцену!
— Не уходи, Лу, — устало сказал Тай. — Возможно, ты тоже сумеешь помочь.
Эллери и Лу переглянулись.
— Конечно, сынок, — сказал Лу, вновь усаживаясь на табурет. — Что у тебя на уме?
— Бонни.
— О! — вздохнул Эллери.
— Что она еще выкинула? — сочувственно спросил Лу.
— Да все те же дурацкие подозрения, — Тай рассеянно, крутил в пальцах пустую кофейную чашку Сэма Викса. — Ее вчерашнее заявление, будто отец стоит за … ну, за этим преступлением. Я целую ночь не спал, обдумывая все снова и снова. Сначала я был зол, как черт. Но потом я кое-что узнал и про себя.
— Вот как? — нахмурясь, сказал Эллери.
— Что-то случилось со мной. Со среды. Я больше не чувствую себя так, как прежде, по отношению к ней. Собственно говоря, я чувствую… совсем наоборот… — Он стукнул чашкой по прилавку. — А, что за смысл дольше бороться с с собой! Я люблю ее!
— Ты не заболел? — поинтересовался Лу.
— Бесполезно, Лу. На сей раз я действительно влип окончательно.
— Со всеми шпильками и скандалами, которые вы постоянно устраивали друг другу?
Тай смущенно улыбнулся:
— Это почти дословно то, что я говорил отцу, когда узнал о его решении обручиться с Блайт.
— Да, — пробормотал Эллери, — история имеет поразительное свойство повторяться. — Он незаметно бросил на Лу предостерегающий взгляд, и тот понимающе кивнул.
— Видишь ли, парень, здесь все дело в климате и в твоем воображении, — отеческим тоном заговорил Лу. — Смерть Джека как бы вышибла тебя из колеи, и ты знаешь, что творит наше жаркое солнце с молодыми козлятами. Послушай старого дядюшку Лу. Эта любовная дурь ничего, кроме хлопот, тебе не принесет. Возьми, например, меня. Ты же ни разу не видел, чтобы я с умильными глазками увивался вокруг какой-нибудь одной дамочки, верно? Господи, да с твоей внешностью я бы заткнул за пояс самого Казанову[51], который выглядел бы, как кузен Хайрем, решившийся на первое свидание со вдовой из колледжа!
Тай покачал головой:
— Не выйдет, Лу. Мне не нужен никто, кроме Бонни. А с тем, о чем ты говоришь, покончено навсегда!
— Что ж, — пожал плечами Лу, — в таком случае можешь заказывать себе похороны. Не говори, будто я тебя не предупреждал!
— Видишь ли, Лу… — Тай казался смущенным и растерянным. — У тебя с Бонни довольно тесные взаимоотношения… то есть, я хочу сказать… Я подумал, не мог бы ты потолковать с ней обо мне?
Эллери энергично потряс головой за спиной Тая.
— Кто, я? — возмущенно спросил Лу. — Ты что, хочешь сделать меня соучастником’ преступления? Нет, ничего подобного на свою совесть я не возьму. Я не Джон Олден[52]. Сам занимайся своими ухаживаниями!
51
Казанова Джованни Джакомо (1725–1798) — итальянский писатель, поведавший в «Мемуарах» о своих многочисленных любовных приключениях.
52
Олден Джон (ок. 1599–1687) — один из первых переселенцев-пуритан, прибывших из Англии в Северную Америку в 1620 г. на корабле «Мейфлауэр»; здесь, очевидно, как образец благородного самопожертвования.