Этрен проговорил все это таким тоном, как будто мы сразу все должны были понять и проникнуться. Нет, я кое-что понял: «рожденный драфом» — это диагноз. И любящая мать парня, по определению, сразу подставила, но у нее с выбором, как я понимаю, не очень было. Она ж как лучше хотела, а вариантов только два. Или к колдунам на воспитание, но зато сынок живой и веселый. Или к праотцам в туманы эти их, к Маре.
Тут моя мысль плавно перетекла в иное русло:
— Нам бы домой надо… Ненадолго.
— Нам бы домой надо… Ненадолго.
Вот ведь совсем загрузили мой неокрепший мозг. Такое странное ощущение, как будто я как раз уже дома. А ведь на самом деле Алекс прав, и мамы, наверное, немного уже соскучились, пришла пора явить им лики свои прекрасные. И Рутору заодно лапы развяжем, чтобы он мог спокойно в клан вернуться и выписать кому надо свободными лапами по морде.
Волноваться, правда, за него буду, сил нет как, но подписку о ненападении на окружающих гадов, пока нас нет рядом, не даст ведь.
Чудовище…
— К озеру Алекс с Аймером полетят, а я Лекси на себе отвезу, — быстро за всех все решил наш официальный семейный лидер. Осталось только придумать, как брата снова в птичку обернуть — ведь Этрен четко сказал, что вот так, оппачки и полетели, не получится.
Зашибись! Я полечу к озеру! Не буду несколько часов переть этими перелесками и колдобинами, а взмою в небо и через три минуты у цели…
Вот оно — счастье! Только Этрен же сказал, что вот так вот запросто, как Аймер, я пока обращаться не смогу?..
— Не волнуйся, котенок, я тебя пугану, и ты со страху взлетишь! — развеселился Рутор.
Вот какой я ему котенок, если я птица?!
— Хочешь, чтобы я тебя птенчиком называл?
Удушу!..
Братишка явно опять какую-то чушистость в голове переваривал, а Рутор ему вслух отвечал, чуть ли не всхлипывая от смеха. Но после фразы:
— Хочешь, чтобы я тебя птенчиком называл?
Терпение у Алекса лопнуло, и он накинулся на нашего старшего…и меньше чем через минуту оказался под ним, лицом в пол и с заломанными за спину руками.
— Птенчик тебе, похоже, совсем не нравится, — ну я бы сказала, что это было заметно всем присутствующим, так что мог бы и не озвучивать. — Так что быть тебе все же котенком! Пока драться нормально не научишься.
Рутор отпустил моего брата и тот, растирая руки, зыркнул на него так, что вот точно рассерженная кошка да и только. Других ассоциаций просто быть не может. А когда победитель потянулся его по макушке погладить, Алекс уворачиваясь еще и звук издал, на возмущенный клекот совсем не похожий. Фырчание, смешенное с рычанием.
— Ну скажи, что будешь котенком, и я от тебя отстану. Скажи, что будешь моим котенком!
Ну вот чего он ко мне привязался? Сестра напротив сидит — вот чего он к ней не пристает?
Взгляд, направленный на меня, из смешливо-нахального превратился в удивленно-вопросительный, а потом от меня отстали и с каким-то странным смешком пересели к сестре.
Внутри меня все напряглось, противоречивые эмоции натянули мои нервы как канат. Агрессия: Это — моя женщина! И тоска… Потому что не только моя.
Потому что никогда совсем моей не станет. Потому что сестра, и… Я же сам его к ней отправил, идиот!
Где-то рядом вежливо покашлял Этрен, обращая на себя внимание:
— Не уверен, что Алекс сейчас сможет по новой обратиться, но попробовать нужно.
— Если не получится, то сначала я закину к озеру свою женщ…Лекси, а потом прибегу за мужем.
То есть или я лечу сам, или меня на свой спине подвозит Рутор. Зашибись!
Сдохну, но обращусь!
Аймер, Этрен и мой брат гордо удалились на поляну с камнями, чтобы им никто не мешал сосредоточиться. И мы с Рутором остались вдвоем.
Меня тут же притянули к себе и так поцеловали, что мозг мгновенно отгородился от тела ширмочкой с надписью: «закрыто на обед». Я даже вяло трепыхаться не могла, да и не очень-то и хотелось.
— Моя… Ты — моя…
Да. Твоя. Мы с братом оба — твои, уж не знаю, как и почему так получилось… Меня даже раздевать полностью не стали, и, подхватив на руки, тут же мягко опустили на пол. Властным движением, как будто у меня были силы и желание сопротивляться, Рутор раздвинул мне ноги и с каким-то звериным наслаждением втянул в себя мой запах… А потом его язык нежно прошелся по клитору, и меня просто всю выгнуло от желания.