Однажды, отмечая в отделе чей-то очередной день рождения, Сергей, оказавшись рядом за столом с Мариной, на правах старого приятеля спросил:
– А тебя не смущает, что твой муж нередко на своих тусовках развлекается с какой-нибудь молодухой по-взрослому?
– Подумаешь, это все равно как он поужинал бы в другом месте, а не дома, – ответила она.
Сергей даже опешил от такой непосредственности. Понятно, что мужская психология вполне допускает такие связи, и большинство мужчин не считают, что они при этом изменяют жене. «Жена – это святое, – рассуждают они, – а тут действительно будто бы отведал праздничной, а не повседневной пищи где-то вне дома». Но чтобы так рассуждала женщина, говоря о своем муже, – такого Сергей себе представить не мог.
Поддавшись этому игривому настроению, он продолжил в том же духе:
– А почему ты так же, как и твой муж, не ужинаешь в другом месте? – спросил он Марину.
– Да годы уж не те и не приглашает никто, так и сижу на диете.
– Ну и какие твои годы? Мы ж росли вместе, а я считаю, что мне лет-то еще мало. Может, давай вместе поужинаем? – произнес Сергей неожиданно для самого себя.
– А что давай! Может и впрямь вкусно будет, – также игриво ответила она.
С тех пор они время от времени «ужинали» вместе, а иногда «завтракали» или «обедали», в зависимости от обстоятельств. Поскольку они очень давно знали друг друга, то и произошло это как-то запросто, как будто они играли во дворе своего детства в салки или мячик. И относились оба к этому соответственно. Обоим было хорошо в минуты близости, но ни о какой любви речи не было. Как ни странно, удалось скрыть эти отношения от сослуживцев, поскольку те знали об их давнем знакомстве и не заметили новой окраски их взаимоотношений.
Сергей по-прежнему осознавал, что любит только Нину, и после каждого свидания с Мариной, которые отнюдь не были слишком уж частыми, чувствовал угрызения совести. Но возникшую полосу отчуждения преодолеть не мог. Напротив, скорее всего она все увеличивалась.
Вот и сейчас под стук колес ночного поезда он думал о жене и о том, как все же нехорошо они расстались. «Вернусь, и все наладится», – в очередной раз мысленно успокоил себя Сергей и, наконец, заснул...
Хибины не обманули ожиданий и действительно встретили белоснежными вершинами, ярким солнцем и голубым небом. Сергей менее чем за час добрался на автобусе от станции Апатиты, куда прибывал поезд, до небольшого горняцкого городка Кировска, когда-то именовавшегося Хибиногорском. Городские кварталы раскинулись как раз на склонах южной оконечности Хибин в межгорной впадине на берегу двух озер – малого и большого Вудьявра. Большинство городского населения трудилось на комбинате «Апатит», его рудниках, обогатительных фабриках и обслуживающих предприятиях. Сергей почти всегда останавливался в квартире своего бывшего однокурсника по институту Игоря, который на этот раз отправился со своей супругой Натальей в Питер погостить у тещи на майские праздники и заодно навестить своего сына Сашку – питерского студента. Так что квартира оставалась в полном распоряжении Сергея на эти несколько дней.
Громыхая своей горнолыжной амуницией, он с трудом поднялся на четвертый этаж и нажал кнопку звонка соседки Игоря – пенсионерки тети Маши, у которой тот всегда оставлял ключи для своего друга. Тетя Маша почти всю жизнь прожила здесь в Хибинах, куда в давние еще времена был сослан ее отец по той самой 58-й статье, по которой отбывали срок сотни тысяч лучших людей страны. Потом он участвовал в возведении первой обогатительной фабрики, да так и остался здесь после освобождения. Дочь тети Маши – Галину Сергей еще заставал здесь во время первых своих горнолыжных визитов. Но, выйдя замуж, она перебралась куда-то под Воронеж и теперь зовет тетю Машу переезжать к себе в благодатные края российского Черноземья. Но та, погостив два-три месяца летом у дочери, все возвращается в свой Кировск. Никак не может оставить эти места, куда многих людей, проживших здесь несколько лет, тянет как магнитом, несмотря на суровый и холодный климат и отнюдь не лучшие условия существования. Да и с работой она никак не может расстаться, подрабатывая вахтером на проходной Кировского рудника, который находится ближе к центру Хибин на 25-м километре. Что ни говори, на севере на одну пенсию никак не прожить. И дочке с внучатами по мелочам подбросить что-нибудь к празднику не помешает: небось, тоже еле концы с концами сводят в своем Воронеже.
– Ну что, милок, опять покататься приехал? – произнесла тетя Маша, открывая дверь Сергею.
– Да, теть Маш, уж никак не могу без этого.