Серьезность встречи гарантировалась тем, что ее организаторами должны были являться не мы (поскольку мы специализируемся исключительно на сарсуэлах и театре абсурда), а общественные и политические силы басков, которым мы открыто предложили организовать и осуществить эту встречу, даже если дебаты с Гарсоном окажутся невозможными, будь то по причине помех со стороны правительств Испании и Мексики или же из-за его личного несогласия или несогласия ЭТА.
Третье. — «Публичная и без каких-либо предварительных консультаций форма», в которой была выдвинута наша инициатива ШАНС СЛОВУ — обычная манера действия сапатистов. Мы не любители предварительных закулисных переговоров, чтобы потом делать вид, что что-то предлагаем, когда все было договорено заранее.
Кроме того, у нас нет ни средств, ни желания, ни обязанностей «консультироваться» с ЭТА до того как говорить.
Потому что мы, сапатисты, завоевали наше право на слово: говорить то, что считаем нужным, о чем считаем нужным и когда считаем нужным.
И для этого мы ни у кого не должны просить ни разрешений, ни консультаций. Ни у Аснара, ни у короля Хуана Карлоса, ни у судьи Гарсона, ни у ЭТА.
Четвертое. — Насчет того, что мы выразили наше «неуважение к народу басков», кроме вас нас обвинил в этом и Гарсон (который, следуя подобной логике, должен объявить сам себя вне закона, из-за совпадения его аргументов с аргументами ЭТА) и все правые силы Испании и Страны Басков.
Это происходит видимо из-за того, что дать шанс слову противоречит интересам тех, кто с якобы противоположных позиций, превратил смерть слова в свой бизнес и свое алиби.
Потому что испанское правительство убивает слово, когда преследует баскский язык эускера или наворрум, когда преследует и бросает в тюрьмы журналистов «позволяющих себе» затрагивать тему басков с разных точек зрения и когда пытает заключенных, чтобы добиться признаний в том, что хочет услышать от них испанская «юстиция».
И ЭТА убивает слово когда убивает тех, кто борется с ней не оружием, а словом.
Пятое. — насчет того, что ЭТА готова «сделать все от нее зависящее, чтобы САНО была лучше информирована о конфликте, существующем между Страной Басков и французским и испанским государствами», мы отказываемся от этого предложения. Мы никого не просим о том, чтобы нас информировали. Мы информированы, и лучше чем многие предполагают. И если мы не делимся этой информацией, которая является и мнением тоже, то это только потому что один из наших принципов состоит в том, что решение вопросов каждой страны — это дело ее народа и поэтому мы указали, что мы не собирались говорить на встрече «Шанс слову».
Но раз вы уже так готовы информировать, думаю что в первую очередь вы должны были бы проинформировать о происходящем сам народ басков.
Мы попросили о шансе слову. Для этого мы должны были обратиться к разным участникам баскского конфликта. Мы это сделали, потому что это наш долг, а вовсе не из-за того что нам доставляет большое удовольствие писать Гарсону или ЭТА. И так или иначе, с различных позиций политического и интеллектуального спектра Мексики, Испании и Страны Басков (включая и вас), многие воспользовались этим шансом и сказали свое слово (хотя большинство сделало это чтобы бранить нас). Так что будь то чье-то нелюбезное брюзжание или безапеляционное вещание, шанс слову уже дается. И это как раз то, чего мы хотели.
Шестое. — К вопросу о представительстве.
Судья Гарсон утверждает, что он представляет испанский и баскский народы (и добавляет к этому представительству короля, Пепика и Фелипика) и если я оскорбляю вышеупомянутых, то я оскорбляю и всех испанцев и всех басков.
ЭТА утверждает, что представляет баскский народ и если мы оскорбляем ее, предлагая дать шанс слову, значит мы оскорбляем весь народ басков.
Я не знаю, согласны ли баскский и испанский народы быть представляемыми одними или другими. Им, а не нам, решать это.
В отличие от судьи Гарсона и от вас, мы не представляем никого, за исключением самих себя. Мы не представляем весь мексиканский народ (в этой стране есть множество политических и общественных организаций). Мы не представляем левые силы Мексики (кроме нас есть и другие последовательные левые организации). Мы не представляем мексиканское движение вооруженной борьбы (существуют по крайней мере еще 14 левых военно-политических организаций). Мы не представляем все индейские народы Мексики (к счастью, в Мексике есть много индейских организаций, и некоторые из них лучше организованы, чем САНО).