— Эге! — почесал затылок Лепа, оглядев бочки. — Немаленькие.
— Разумеется, — отозвался Дракон. — Какой смысл было летать за маленькими, на ночь глядя и с таким насморком? — Он опять шмыгнул носом, полыхнув ноздрями.
— Надо бы мне своих оболтусов притащить, — сказал Лепа, продолжая оглядывать бочки.
— Кстати, забыл сказать, — сообщил Дракон неожиданно. — Где они? Ты где бросил якорь?
— Где обычно, — заволновался пират. — А что? Ты о чем?
— Где обычно ничего нет. Я нарочно спустился под облака, приглядеть.
— Как понять? Куда они делись?
— Я полторы тысячи лет ни вру, ни ошибаюсь. Если я говорю, что корабля на отмелях нет, его значит там нет. Как вы обратно? Да еще с золотом.
— Вот так во́т, — растерялся Лепа не на шутку. — Эти дармоеды, опять что ли, опились грога и прозевали, как их сорвало с якоря, так что ли?
— Я всегда говорил, что спиртное к добру не приводит, — заметил Дракон с некоторой язвительностью, хмыкнув и полыхнув жаром, очень приятным в промозглой ночи. — Алкоголь это яд и враг общества.
— А сам ты не пьешь? — сразу прицепилась Мита. — Тебе же вообще нельзя! Ты же летаешь!
— Ни в коем случае, — ответил Дракон с мрачной гордостью. — За полторы тысячи лет я попробовал крепкое только раз, глупым птенцом. Мне было лет сто двадцать — сто тридцать. Точно не помню. С тех пор ни капли.
— Мита! — заворчал Лепа. — Он не то что летает. Он от спирта просто взорвется!
— Вот я и говорю, гадость, правда? — подхватила Мита. — Я тоже один разик попробовала. Я, правда, не взорвалась, но все равно, знаешь как я жалела. Такая штука дурацкая. Стыдно вспомнить.
— И не говори, — покивал огромной головой Дракон. Зрачки продолжали неярко светиться. — Не то слово.
— Так что будем делать? Где мой корабль? Где мои верные Вермух, Гумка и Кубрулукук? Только не говорите мне, что они утонули, что я больше их не увижу. Только не говорите мне этого.
— С такими, как твои верные Вермух, Гумка и Кубрулукук ничего никогда не случается. Можешь поверить моему полуторатысячелетнему опыту, — успокоил Дракон. — С рассветом поищем. Отнесло куда-нибудь. Одно вот, только бы не на скалы. Ты помнишь, есть тут недалеко.
— А я еще паруса не зарифил, — сокрушался Лепа, расхаживая по площадке перед порогом. — Нет все-таки, не стать мне настоящим морским волком. В прошлый раз зарифил — еле ноги успел унести. Теперь не зарифил — корабль снесло.
— А что же ты хотел, — заметил Дракон. — Чтобы стать морским волком, нужно сначала побывать морским волчонком и нахватать синяков. Практика — критерий истины, сам знаешь. Правда, теперь я уже уверен, это не совсем так. Одной только практикой до истины не докопаешься. Думать тоже нужно уметь, в некотором смысле... В любом случае, головой как-то пользоваться. Или думать, или биться, пока не пробьешь. Или пока не отвалится... Ладно, разыщем твоих оболтусов, пусть рассветет только да облака поднимутся. Сейчас мы погрузим золото и добросим этих домой. — Он вытянул из мрака кончик хвоста и указал на Миту и Шеду. — Потом слетаем, поищем твоих. Кстати, еще потом и у меня к тебе дело будет... Помнишь, я у тебя просил кое-что? Так вот самое время, уже март на носу. Пошли грузить золото.
Дракон взял в зубы невод с бочками и проскользнул в пещеру. Ребята помчались за ним. Миновав нужные коридоры, они оказались в той, самой укромной пещере, где хранились сокровища острова — древние, сказочные и несметные. У Миты с Шедой от обилия и сверкания глаза просто полезли на лоб. Они замерли в некоторой растерянности.
— Шевелись, — деловито пробормотал Лепа, укрепляя факел — У нас работы по горло. До свету бы справиться.
— В общем, берите, что надо. Я пока пойду полежу-погреюсь, а то что-то озяб пока летал. Ветер там какой-то мокрый сегодня. — Дракон уполз к очагу, шелестя сверкающей чешуей.
Лепа, Мита и Шеда набросились на огромнейшую гору золота и драгоценностей, верхушка которой терялась во мраке над головой. Орудуя кубками, они зачерпывали золото и самоцветы, со звоном и шелестом сыпали в бочки. Работа спорилась.
— Только бы Герцогу хватило, — озабоченно повторял Шеда, старательно наполняя свой кубок. — Только бы выкупить.
— Ха, — рассердился Лепа. — Какой же ты нервный, Шеда. Я бы на твоем месте так не беспокоился. Твоей вздорной девчонке красная цена — бочки полторы-две. Скажи еще спасибо, что старик прихворнул и не стал тебя допрашивать, как обычно.