— Помощи просили?
— Нет, по крайней мере пока.
— Ладно. Подождем полчаса, а потом позвони их старшему и спроси, что у них там за факинг шит, как говорят союзники на учениях…
— Понял, командир! Сделаем.
Комбриг вывел на экран спутниковое изображение промки. Рассматривая хорошо различимый прямоугольник легшей на бок машины, тихо похвалил сам себя за то, что руководствуясь чуйкой привел в готовность резерв. В том, что скоро начнется какой-то серьезный движ, он уже не имел сомнений.
6. Комроты "ДНР"
До смены оставалось чуть меньше часа, когда стрельба в промзоне почти утихла. Именно в этот самый момент к воротам части подошли двое. Караульный сразу же распознал в них офицеров, причем не местных, из бывших укровских мусоров, а настоящих, своих, российских.
Оба лет тридцати, с серьезными лицами людей, находящихся при исполнении и облаченных немалыми полномочиями. Так выглядят типичные проверяющие из Министерства. Одеты по-разному. У одного горка без знаков различия, у второго новенький спецназовский «Ратник». Вооружены грамотно и серьезно: автоматы, пистолеты, ножи. Идут вразвалочку, как хозяева. Странно только, что без колес — парк на отшибе, сюда пешком обычно не ходят.
— Эй, военный! — окликнул караульного тот, что в стандартной форме. — Капитан Филин, я из разведотдела корпуса. А товарищ майор, — он кивнул на попутчика в “Ратнике”, - из МГБ. Дежурного вызови!
“Ратник” предъявил через прутья ворот солидную корочку. Так и есть, МГБ, майор Вороненков, подпись самого Главы республики, на которого сегодня, точнее уже вчера, было совершено неудачное покушение.
По инструкции конечно обоих нужно отогнать метров на пять от ворот, а при неподчинении, как писано в уставе, «умело действовать штыком и прикладом». Так-то оно так, но КГБ оно и в Африке КГБ. Свяжешься, потом пожалеешь.
— Пароль, — неуверенно спросил караульный, мол, вы же понимаете, служба.
— Берлин!
— Прага! — не скрывая облегчения, ответил караульный.
— Ну? — нетерпеливо переспросил тот, что Филин. — Звонить будешь?
Караульный вздохнул и поднес к губам “Моторолу”, будить старлея, который после контузии в Сирии на службу клал с прибором и дрых по ночам, как ребенок, даже во время обстрелов.
— А вот тут у нас боксы, — пояснял минут через двадцать еще не проснувшийся толком командир роты. — Техника вся в полной готовности, обслужена и заправлена. За четверть часа покидаем территорию по тревоге. На параде были мои машины!
Майор МГБ Вороненков недовольно хмурился, как и положено сановному гостю. Капитан Филин, свой, армейский разведчик, кивал сочувственно, как и любой сопровождающий, который вынужден терпеть капризы опекаемого конторского.
Два гостя, возникшие словно из ниоткуда, настрого предупредили, чтобы комроты, примчавшийся их встречать, не вздумал докладывать непосредственному начальству. Майор был тертый калач, служил еще во времена СССР, а потому нарушить грозное распоряжение не рискнул — они там между собой потом разберутся, а его сделают виноватым.
Боец по команде майора открыл цельнометаллические ворота ангара. В сумраке чернели угловатые корпуса.
— Ну давай поглядим, как заводится. Сам понимаешь, боеготовность после таких событий должна быть на высоте. Вскоре еще одна важная дата! — поддав в голос государственной значимости, сказал МГБ-шный майор. — Вот эту давай!
Проверяющий по-барски, ткнул пальцем в ближайший БТР-80. Бетеэр был в парадной раскраске — с георгиевскими лентами, звездами, гвардейскими значками и надписью “Герой ДНР Арсений Моторола”. Прочитав надпись, майор Вороненко вдруг хмыкнул, но быстро взял себя в руки и посуровел лицом.
Командиру особой ударной образцово-показательной роты, к проверяющим было не привыкать, что к своим, что к новочеркасским и даже московским. Обычно такие, свалившись как снег на голову, обходили территорию, выдавая ценные указания по неровным поребрикам и не по уставу окрашенным люкам, после чего принимали приглашение “пообедать-попариться”, и ехали в специально оборудованную баньку, где уже повизгивал, прыгая в бассейн, проверенный контингент.
Эти же были какие-то неправильные. Ага, машину им подавай…
— Штатный водитель отдыхает после парада! — с сомнением сказал капитан. — Поднять?
— Пусть боец спит! — разрешил тот, что Филин. — Давай сам выводи, майор!
Комроты меньше всего хотелось самому браться за управление. Не дай бог что — не на кого будет свалить вину. Но и вступать в контры с этими двумя не хотелось. Он обреченно вздохнул, пошел в бокс.