Ветер несёт, налетая,
Клёкот далёкий орла.
В даль, без конца и без края
Ровная степь залегла.
Отжита горькая доля.
Брошен тюремный полон.
Здравствуй, родимая воля,
Матери Степи поклон.
Вам, колокольчикам синим,
Любо на воле цвести.
Думали, в каторге сгинем.
Нет! Привелось добрести.
Помнишь таёжные шумы?
Выла, как дьявол, пурга.
Только взлелеянной думы
Не схоронили снега,
Только обиды кровавой
Вьюгой с души не смело.
Там, за пригорком направо,
Видно родное село.
Ляжем во ржи за гумнами
Ждать, чтобы вечер потух.
Скоро заплещет крылами
Красный весёлый петух.
IV. МАСКИ
СМЕРТЬ АРЛЕКИНА[101]
Фея кукол расцвела,
Словно цвет жасмина.
Фея кукол позвала
В гости Арлекина.
Плыли звуки клавикорд
Нежно-лунной сагой.
Арлекин был очень горд
Деревянной шпагой.
Был так строен он и мил,
Так красив собою,
Сердце Феи он пронзил
Сладостной стрелою.
И она ему к ногам
Бросила лилею,
Арлекин влюбился сам
В кукольную Фею.
Каждый тайно пламенел
Весь в огне желанья,
Но никто из них не смел
Вымолвить признанья.
Арлекин унёс в груди
Грусть с немой отвагой,
Закололся на пути
Деревянной шпагой.
Рассказали мотыльки
Участь Арлекина.
В сердце Феи от тоски
Лопнула пружина.
И лежат они вдвоём,
Арлекин и Фея,
И цветёт над их холмом
Белая лилея.
Ветер спел над гробом речь,
И над Арлекином
Деревянный воткнут меч,
Весь обвит жасмином.
ГОРБУН
Река… Закат червлёный…
Далёкое ку-ку.
Шуми ты, бор зелёный,
Укрой мою тоску.
Под ивой на рассвете
Судьбу я обману.
Я знаю, в целом свете
Нет места горбуну.
Насмешки — для калеки,
Да палка — для горба.
Нам быть с тобой вовеки,
Невольная торба.
Одно осталось средство,
Верёвка из пеньки.
Неважное наследство
Получат рыбаки.
Затеют птицы драку
Над посиневшим лбом.
Зароют, как собаку,
Меня с моим горбом
Под деревом безвестным
В осиновом гробу.
Да только будет тесно,
Боюсь, и там горбу.
На мёртвом не заметит
Никто ненужных слёз.
…………………………
Спеши, горбатый!
Встретит Горбатого Христос.
СМЕРТЬ ПЬЕРО
(Весёлая история[102])
И дождь цветов, и дождь лучей,
Дымятся пенные бокалы.
На белом мраморе плечей
Сияют жемчуга и лалы.
И вальс томит, и вальс зовёт,
И в гибком танце вьются маски,
Вмыкает пёстрый водомёт
За парой пару в звенья пляски.
Один лишь жалобный Пьеро
Следит с трагическою миной,
Мелькнёт ли белое перо
Над изменившей Коломбиной?
Вдруг дикий вскрик… И молкнет бал.
Всё глуше медленные скрипки.
И мнится, холод пробежал
И с лиц гостей согнал улыбки.
Вскочив на стол, Пьеро стоял
С нелепо-вычурной отвагой,
Кривится рот, в руке кинжал,
В другой бокал с кипящей влагой.
И время мертвенно текло,
Как взмахи медленные вёсел,
Когда звенящее стекло
Он с тихим стоном на пол бросил.
И долгим вздохом бледный зал
Ответил сдавленному стону,
А тёмно-алый ток бежал
По шутовскому балахону.
И все постигли в первый раз,
Склонясь над вытянутым телом,
Что значит жуть застывших глаз
На лике, вымазанном мелом.
вернуться
101
В сборнике «Железный перстень» 1922 г. это стихотворение дублируется под заголовком «ФЕЯ КУКОЛ»