«Чихнёшь в воскресенье, и прячься, чтоб выжить...» Что ещё говорится в том старом детском стишке? Она торопливо закончила одеваться и через окно в глубине комнаты взглянула на навес над крыльцом, на лужайку и путаницу ветвей за ней. Позже, когда выйдет солнце, нужно будет осмотреть эти джунгли. Но не сейчас. Тёмная листва слишком тяжёлая и влажная после ночного дождя, от лужайки поднимался пар.
Но почему она никак не может оторваться от окна? Почему не ставит себе кофе, поддаётся беспричинной депрессии? Почему?
Неожиданно она застыла. Да, кусты шевелились, хотя ветра не было. Вскоре из кустов выглянуло лицо, а потом, медленно и осторожно, и принадлежащее ему тело. Молодая девушка, даже девочка, в клетчатом платье. Фредерика успокоилась. Но почему девушка продралась тайком через мокрые кусты, как будто не хотела, чтобы её видели? Почему она вообще пришла, непрошенная?
Фредерика набила карман фартука туалетной бумагой и спустилась к задней двери. Распахнула её рывком, словно срывая своё раздражение. Девушка стояла перед ней.
— Да? — холодно сказала Фредерика.
— О, — ответила девушка, поднимая голову. — Вы, должно быть, Фредерика Винг.
— Да. А кто, позвольте узнать, спрашивает? — Фредерику, вопреки её желанию, раздражало даже то, что посетительница назвала её по имени. Злости добавил и не больно-то располагающий вид девушки. Юная, не старше шестнадцати, угрюмая, неаккуратная, на слишком полном лице красные угри.
— Я Марджи Хартвел, — девушка замолчала, словно этого объяснения было достаточно, потом неохотно добавила, побуждаемая явной враждебностью Фредерики: — Я пришла за вещами в кладовке, они нужны маме.
Фредерика собралась было запретить ей входить в дом, но подумала, что ведёт себя глупо, потому что ей не понравилась девушка и её неожиданное появление. В конце концов мисс Хартвел говорила о своей племяннице. С усилием Фредерика промолчала, но резко отвернулась и пошла на кухню к более бодрым мыслям о кофе.
Марджи хлопнула проволочной сеткой двери, и Фредерика услышала её тяжёлые шаги на лестнице. Девушка прошла в кладовую, которую показывала Филиппина; Фредерика видела, что там полно вещей.
Для Южного Саттона такое поведение, может быть, в порядке вещей, но не для Фредерики Винг.
К тому времени как Марджи вернулась, Фредерика оканчивала завтрак. Девушка с голодным видом встала в дверях, но Фредерика не пригласила её.
Я хочу, чтобы ты в следующий раз предупреждала меня, когда захочешь прийти, — напряжённо сказала она. — Я здесь живу, знаешь ли.
— Но тетя сказала...
Фредерика оборвала её.
— Неважно, что сказала мисс Хартвел. Теперь я здесь хозяйка, а мне не нравится, когда входят без приглашения.
Какое-то время девушка смотрела на неё, пятна на щеках стали ещё краснее, но она ничего не сказала. Потом повернулась и вышла через заднюю дверь, нарочно громко захлопнув её за собой.
«Ну, вот, — сказала себе Фредерика. — Из-за того, что я устала и простудилась, я настроила против себя эту несчастную девчонку». Она встала и пошла к раковине мыть посуду. Гамак снаружи казался мокрым и провисшим. Может, следовало его чем-нибудь прикрыть? Чёрт возьми, чёрт возьми всё! Если бы здесь не оказалось так много психов, день бы начался совсем по-другому. А так...
Но утро проходило, Фредерике больше никто не мешал, и она почувствовала себя лучше. Систематически проверяя запасы книг, она обнаружила, что они очень даже соответствуют её вкусам. Может, мисс Хартвел немного легкомысленна, но книги она знает.
Лучшую находку утра она сделала в комнате напротив кабинета, на полке бывших в употреблении книг, — множество давно не издававшихся романов Мэри Холмс и нескольких других писательниц викторианского периода. Фредерика уже много месяцев разыскивала эти книги. И если бы сейчас не нужно было устраиваться, она немедленно могла бы начать читать и писать. Эта мысль так подбодрила её, что, к собственному удивлению, она начала напевать свой небольшой репертуар песен. Зарождающаяся простуда этому не способствовала, но Фредерика забыла и думать о ней и о своей депрессии. Книжный магазин Хартвел неожиданно превратился для неё в земной рай.
Она методично обследовала три комнаты и закончила платной библиотекой, которую нашла в полном порядке; в таком же порядке содержались и документы, стопкой сложенные на столе кабинета. На столе также лежала пачка книг с запиской. Почерк мисс Хартвел был очень хорошо знаком новой управляющей.
«Это для полк. Мохана. Заказывал давным-давно. Ему они нужны поскорее. Марджи может отнести ему записку в колледж:, или он сам зайдёт».