В Западной Европе устойчивый интерес к монголам и их завоевательской политике возник в начале ХIII века, сразу же после первых достигших Европу сообщений о походах Чингисхана в сопредельные страны; а после походов Бат-хана (Батыя) на Русь и юго-восточные области Центральной Европы, когда страшная опасность порабощения кочевниками нависла над Европой, потребность в информации об этом «безвестном и чужом» народе – его армии и вооружении и, главное, «о замыслах татар» – стала настоятельной.
На Восток, к монголам, было отправлено несколько экспедиций, которые под прикрытием католического миссионерства должны были установить отношения с монгольскими ханами, собрать важную военно-стратегическую информацию.
Сразу отметим, что достичь политических целей не удалось, зато европейцы благодаря католическим миссионерам, а затем и купцам значительно расширили свои исторические, географические, этнографические знания, прежде всего о монголах, а также о тех народах, чьи земли посетили отважные путешественники. Благодаря книгам, которые они написали по возвращении на родину, их имена вошли в мировую историю.
Монгольский лучник. Китайский рисунок, XIII в.
Большие заслуги в информировании европейцев о Монголии и монголах той эпохи имеют Джованни дель Плано Карпини (нач. 1180 – не позднее 1252) и Гильом де Рубрук (не ранее 1215 – ок. 1270), путевые заметки которых стали бесценными свидетельствами эпохи Чингисхана и его ближайших потомков.
Хотя Плано Карпини был направлен к монголам самим папой римским в качестве его полномочного представителя, а Гильом де Рубрук – Людовиком Святым, цели их путешествий были, по сути дела, одинаковыми. Их точно выразил в начале своего сочинения «Истории монгалов» Плано Карпини: «Когда отправлялись мы по поручению апостольского престола к татарам… мы не щадили себя самих… чтобы, узнав их истинные желание и намерение, иметь возможность открыть это христианам, дабы татары своим случайным и внезапным вторжением не застигли их врасплох, как это и случилось однажды по грехам людским…» В этой связи Плано Карпини прежде всего собирал информацию о том, «каковы боевые силы татар и как надо вести с ними войну». Учитывая то, что в отличие от китайских послов-разведчиков Плано Карпини все же был христианским миссионером, следует признать, что собранная им информация давала общее представление об организационной структуре монгольской армии, ее вооружении, некоторых тактических приемах в боевых действиях, в том числе и при осаде крепостей, моральном воздействии на население и, главное, о целях их военной доктрины «всемирного единодержавия».
Интересно, что Плано Карпини, давая свои рекомендации, «как надлежит встретить татар на войне», не мудрствуя лукаво, фактически предложил использовать все лучшее, что он увидел в «боевой силе» самих татар…
1. Ж. Баясах. «Два китайских источника, связанных с историей Великого Монгольского Улуса» (на монг. яз.). Улан-Батор, 2014.
2. Джованни дель Плано Карпини. История монгалов; Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны; «Книга Марко Поло». М.: Мысль, 1997.
Шатер монгольского императора. Иллюстрация к книге «История монгалов, которых мы называем татарами» Плано Карпини, XVII в.
Чжао Хун «Записка о монголо-татарах» (Мэн-да бэй-лу)[25] (фрагменты)
II. Военное управление
Татары родятся и вырастают в седле и на лошади; они сами собой учатся сражаться, потому что вся их жизнь круглый год проводится на охоте. Оттого у них нет пехоты, а все – конница; войска у них может набраться несколько сот тысяч.
Письменных приказов у них (по военной части) почти нет; все, начиная от главнокомандующего до тысячника, сотника и десятника, командуют лично.
Всякий раз, когда они хотят взять большой город, то сначала нападают на окрестные селения, берут в плен тамошних жителей и гонят их на осаду [города]. Для этого они отдают повеление, чтобы каждый конный солдат захватил десятерых человек; когда это число полностью набрано, то каждым человеком (пленным) берется известное количество травы или дров, земли или камней. Затем их гонят день и ночь, убивая отставших; пригнав, немедленно заравнивают рвы и канавы (вокруг городских стен, принесенными материалами). [При осаде] употребляют еще также подкопы и проч.; при этом не жалеют десятков тысяч народа, и поэтому города всегда бывают взяты.
25