«Я уже вошёл в историю тем, что с моей подачи принимаются первые письменные законы остготов», — подумал Эйрих. — «Но я обязательно сделаю больше».
— Ты чего такой задумчивый? — спросила Тиудигото, докладывая ему дополнительные куски мяса.
— Думаю о Сенате, мать, — ответил Эйрих.
— Ох уж эти старики… — вздохнула она. — Слухи ходят…
— Что люди говорят? — заинтересовался Эйрих.
— Говорят, что старики нашли себе новое развлечение — послушают твои слова или Зевты, а затем драку устраивают, — ответила Тиудигото. — Не к добру это.
— Вот об этом и думаю, — Эйрих увидел пустую тарелку Альвомира и выделил ему три куска мяса из своей.
Здоровяк заулыбался и благодарно похлопал Эйриха по плечу. Капли жира замазали недешёвую красную тунику, но Эйриху было плевать, потому что у него туник будет много, а Альвомир один и ценность его сложно переоценить.
— Знаешь, что скажу? — заговорила Тиудигото. — Надо тебе пристыдить стариков. Какой пример они дают молодым? Уважение к сединам у готов в крови, но как можно уважать седых детей?
— Обдумаю это, — пообещал Эйрих. — Что ещё люди говорят о Сенате?
— Ещё говорят, что не видно никаких результатов, — сказала Тиудигото. — Старики сидят, ругаются, дерутся, а вот если бы был один рейкс, то…
— Рейкса у нас не будет, — прервал её Эйрих. — А сделали мы уже много. Что-то ещё говорят?
— Сам дальше выясняй, — усмехнулась мать. — Я своё уже сказала.
Править в отрыве от простых людей — это путь к смерти. Надо знать, о чём люди говорят, знать, что их беспокоит и гложет, какие нужды они испытывают, потом надо помогать им, развеивать беспокойства и удовлетворять нужды, а там и народная любовь прибавиться, а с нею станет крепче власть. Темучжин жил достаточно долго, чтобы это понимать.
«Если меня будет любить народ, то я всегда могу рассчитывать на должность претора», — подумал Эйрих. — «А то и консула, чем Эрлик[5] не шутит?»
— Идём, Альвомир, — произнёс Эйрих, когда мясо закончилось. — Надо к кузнецу, справиться о нашем заказе, а потом будем переселяться в бражный дом.
— Брага… — мечтательно произнёс Альвомир.
— Нет, тебя нельзя, ты и сам знаешь, — покачал головой Эйрих. — Мясо — сколько хочешь, медовые лепёшки — тоже сколько хочешь, но брага — нет.
— Да, брага — нет, — с неохотой согласился Альвомир.
— То-то же, — улыбнулся Эйрих. — Идём, у нас много дел.
Глава вторая
Войны начинаются коллективно, заканчиваются так же
Бражный дом сейчас выглядел необычно. Большая его часть выглядела как всегда, то есть столы, воины, еда и брага, а меньшая часть пустовала. И в этой пустующей части, огороженной плетёными ширмами, находились сейчас Эйрих и Виссарион.
— Вот здесь будете заседать, — указал Эйрих на круглый стол в углу. — Пока так, а потом посмотрим.
— Но что я буду делать? — недоуменно спросил Виссарион.
— Читать письма, — ответил Эйрих, положив на стол кипу пергаментов. — Вот сообщения от визиготского вельможи, прослышавшего о том, что у братьев по крови произошли какие-то заметные изменения в политике.
— И я должен… — начал раб.
— Ты должен будешь, вместе со своей женой и Татием, формировать мой личный табуларий,[6] — усмехнулся Эйрих. — О пергаментах не переживай, всё будет, но документы должны быть в трёх доподлинных копиях, а не в списках.[7]
— Если беспокоишься о сохранности, господин, то храни эти копии в трёх разных местах, — посоветовал Виссарион.
— И за это тоже отвечаешь ты, — кивнул Эйрих. — У меня в табуларии должно быть не хуже, чем у Гая Юлия Цезаря.
— Будет, господин, — заверил его Виссарион.
Эйрих, с недавних пор, живёт в бражном доме, до той поры, пока не пожелает построить свой дом, но спешить с этим он не будет. Если старики в Сенате не будут мешать голосованию драками и руганью, то принципиальное решение о великом походе в Италию будет принято и ни о каком жилье здесь не может идти и речи.
— Ещё кое-что, — вспомнил Эйрих. — До вечера обойди всех воинов, изъявивших желание вступить в мою дружину — скажи, чтобы с утра собрались перед моим домом — будем выбирать лучших.
5
Эрлик — в тюркской и монгольской мифологии это владыка подземного мира и царства мёртвых. Мрачный тип, который одевается в семь медвежьих шкур, носит с собой зелёный меч и чашу из человеческого черепа, а гоняет он на чёрном быке. Но, в отличие от авраамических религий, где бог — это хороший, а дьявол — это плохой, у тюрков и монголов очень лояльное отношения ко всему пантеону и Эрлик не выступает как абсолютное зло. Но всё равно, если случается какое-то дерьмо, то это Эрлик накапал, а не Тенгри.
6
Табуларий — лат. tabularium — государственный архив в Древнем Риме. Хранились в табулариях различные нормативно-правовые акты, те же сенатусконсульты или плебсициты, читай референдумы. Хранить свои законы древние римляне предпочитали в священных местах, в самых значимых храмах, потому что законы у римлян считались священными.
7
Список — списанный откуда-либо текст, а также документ, содержащий этот текст. В отличие от копии, список — это не точное воспроизведение текста, поэтому, когда идут десятилетия и столетия, переписчики добавляют что-то своё или удаляют что-то, не соответствующее актуальной на тот момент политической или религиозной повестке. Поэтому для историографии ценны копии, а не списки, хотя списки — это тоже мясо, правда, требующее более придирчивого исследования на предмет внесённых изменений и искажений.
Вот, например, знаменитая «Повесть временных лет», дошла до нас в виде списков, но зато целых пяти, что даёт широкое поле для сличений и изобличений отсебятины от переписчиков. Считаю своим долгом сказать то, о чём не устаю говорить при каждом удобном случае: обмануть историков крайне сложно, а все эти фразы «историю пишут победители» и так далее — это лютый бред. Почему историков крайне сложно обмануть? Потому что это учёные, работающие с материалом поколение за поколением, скрупулёзно изучая и актуализируя доступную информацию по выбранной теме и докапываясь до такого, что аж волосы на жопе дыбом встают. Кажется кому-то, что это просто бородатые дядьки сели и сидят, размышляют под водочку и делают какие-то выводы, но это очень опасная ошибка.
Фальсификаторов в прошлом и настоящем навалом, как псин нестреляных, но они довольно легко изобличаются, потому что если тебе удастся спрятать что-то за источниками, на тебя выйдут источниковеды, а если их ты как-то всё-таки обманул, то тебя нащупает археология. Просто посмотрите