В конце 1223 года захватчики вновь поднялись к северу, следуя по течению Волги, грабя то здесь, то там, чтобы пополнить запасы. Наконец они дошли до верховьев великой реки, до рек Вятка и Кама. Там жил тюркский народ, болгары, основавшие процветающие царство благодаря торговле тем, что давали лес и рыбная ловля. В XII веке болгары обратились к исламу, и Багдад послал им знатоков духовных законов Корана и архитекторов. Сувар и Болгар, два города типа караван-сарая, были украшены мечетями и несколькими крупными зданиями. Болгарское царство чеканило монету и торговало драгоценными товарами, например, амброй и моржовой костью, — конечно, покупаемой у финских народностей, — на Востоке (в Хорезме). У болгар, продававших также соболий мех, было высоко развитое скорняжное мастерство, и их процветание вызывало зависть некоторых русских княжеств, жаждавших получить в свое владение богатые пушниной земли верхней Волги.
Таково было положение Волжско-Камской Болгарии, когда в него вторглись монголы. Монгольские армии легко разбили противника и разграбили богатые города. Затем нагруженные драгоценной добычей кочевники вновь спустились вдоль Волги, переправились на восточный берег и, обогнув южные отроги Урала, проникли на территорию другого тюркского народа, который они также подчинили себе: это были кангли, жившие у северной границы Казахстана, в районе современного Уральска. Азиатские кочевники соединились затем, поэтапно, с великой армией Чингисхана, стоявшей лагерем немного севернее Сырдарьи, откуда они вновь направились в Центральную Азию.
Монголы вернутся на Русь в 1237 году, через десять лет после смерти Чингисхана. И тогда они оккупируют ее на два с половиной века. На землях, расположенных к западу от Иртыша, Батый, внук Чингисхана, создаст Кипчакское ханство, больше известное под именем Золотой Орды. Это ханство, включая Волжско-Камскую Болгарию, Южную Русь и Крым, постепенно подвергнется влиянию ислама и одновременно — тюркизации. Соперничая с враждебным ханством Белой Орды брата Батыя, Золотая Орда падет, в конце концов, под ударами Крымского ханства в 1502 году.
У русских не хватит слов, слез и крови, чтобы оплакать несчастье, обрушившееся на их родину. В течение многих поколений, народные рассказы, летописи и поэмы будут напоминать о татарщине.
«А храмы божии разорили и во святых алтарях много крови пролили. И не осталось во граде ни одного живого: все равно умерли и единую чашу смертную испили. Не было тут ни стонущего, ни плачущего — ни отца и матери о детях, ни детей об отце и матери, ни брата о брате, ни сродников о сродниках, но все вместе лежали мертвые. И было все то за грехи наши»[23] (Сказание о разрушении Рязани).
Глава XIV
ВОЗВРАЩЕНИЕ В СТЕПИ
Я совершил много жестокостей и убил бесчисленное множество людей, не зная, справедливо ли это. Но мне все равно, что будут думать обо мне.
Чингисхан не принимал участия в войне против русских, но послал своих полководцев. Он задержался в Хорезме. Ему было около шестидесяти пяти лет, и он был уже не тот воин в расцвете сил, который пошел в поход против меркитов и найманов. Он вступил в осеннюю пору своей жизни.
Чингисхан уже давно прислушивался к ходившим в то время по Северному Китаю разговорам о том, что некий монах, последователь Ван Чжи, учившийся в школе у Куань Чженя, — Киу Шуджи, обладал сверхъестественными возможностями, из которых искусство делать бессмертным было не самым значительным. Прозванный Чан Чунь (Вечная Весна), он стал монахом в 1166 году. Получив образование в провинции Шаньдун, той, которая за пять веков до Рождества Христова видела рождение Конфуция, Чан Чунь продолжил свое учение у Ван Чжи, основателя даосской секты «Совершенное Очищение», славившегося своим аскетизмом. О Чан Чуне известно немного, только то, что он советовал употреблять фрукты и чай и что его моральный авторитет имел большое влияние в значительной части Северного Китая. В 1188 году он был даже принят при Пекинском Дворе, где его просили остаться подле государя. Но в 1191 году монах предпочел вернуться к жизни, далекой от почестей, недалеко от Нинхая, в Шаньдуне.