Между тем, до того как они вернулись, нукеры[225] Иджан-хана подняли мятеж против своего господина и убили Иджан-хана вместе со всеми его огланами. Когда это известие пришло к Саин-хану, он держал глубокий траур. После того как он прибыл домой и дал поминальное угощение, он снарядил войско и пошел походом на этого врага. А те не были в состоянии оказать сопротивление, и их великие бежали. Все другие роды и племена [Саин-хан] переселил к себе, присоединил к своему элю и каждый аймак[226] отдал какому-либо беку в качестве кошуна. По той причине вплоть до настоящего времени остался обычай предавать мечу мятежников и врагов.
И вот, когда Саин-хан овладел [всеми] этими вилайетами и этими элями, то роздал он затем всем своим родственникам роды и племена и назначил [им] земли и юрты. Но когда он советовался со своими беками в то время, когда давал Шайбан-хану роды и племена и давал вилайеты, беки его сказали: “Этот человек сделал очень большое дело. И теперь он заважничал.
Не подобает, дав ему роды, племена и вилайеты, держать [его] при себе. К тем тридцати тысячам человек, [которых ты] недавно выделил ему, добавь еще войска и пошли того человека в непокоренные вилайеты. Пусть любой вилайет, который он подчинит, будет его”. Слова эти понравились [Саин-]хану, добавил он к тем, выделенным [Шайбан-хану] тридцати тысячам человек, еще десять тысяч кыйатов [и] йуралдаев и отправил [его], назначив в вилайеты Крыма[227] [и] Каффы[228].
[Глава третья]
НАЧАЛО ПОВЕСТВОВАНИЯ О ШАЙБАН-/40б/ХАНЕ
Много удивительных и поразительных дел совершил Шайбан-хан. Одно дело из того числа припомнили мы в этом кратком сочинении. Это одно дело его таково.
В вилайете Крыма есть мощная крепость из гранита под названием Кырк-Йер[229], мощь и неприступность которой известны во [всем] мире. Несколько лет [Шайбан-хан] осаждал [ее и] штурмовал, [но] взять не смог. Наконец он повелел: “С вечера и до зари бейте друг о друга любые предметы, которые издают звон!”. [Люди его] взяли [такие вещи] в обе руки и начали бить [ими] одна о другую, и начали бить они в медные котлы, подносы и чаши. Среди войска поднялись такие гвалт и грохот, что задрожали земля [и] небо [и] оглохли уши. Осажденные в страшной панике начали метаться во все стороны, вопрошая, что же случилось. В ту ночь тот гвалт и грохот не стихали до зари, а осажденные не ложились спать. Когда заря занялась, [осаждающие] перестали [шуметь]. Когда опять настал вечер, они опять как прежде учинили гвалт и грохот. Неделю [или] около десяти дней поступали они так. От бессонницы осажденные до такой степени изнемогли, [что] начали говорить: “Если бы они намеревались что-то предпринять, [то уже] предприняли бы. Вероятно, есть у них в такое время года такой обряд и [такой] обычай”, — и успокоились. Когда Шайбан-хан узнал, что они успокоились, он собрал свое войско. Говорят, что та крепость находилась на голой скале. В эту ночь [осаждающие] шумели и кричали больше [чем обычно]. С четырех сторон крепости заложили подкопы. До зари проложили [такой] подкоп, через который мог бы пройти человек. Осажденные из-за гвалта и грохота не расслышали стука кирок [и] не сумели обнаружить [подкопа]. Когда подкоп был готов, [осаждающие] бросились на штурм ворот. Осажденные прибежали к воротам. Один отряд бахадуров назначили на тот подкоп. [Бахадуры] выбежали из того подкопа, /41а/ бросились в крепость и взяли ее. Мы расспрашивали путешественников, видевших ту крепость; они сказали, что [и сейчас] еще сохранились следы того подкопа.
Затем [Шайбан-хан] пошел походом на вилайет Улак[230] и захватил его. Затем пошел походом на вилайет Корал. Корал — очень большой вилайет. Много было за него сражений. Наконец он покорил Корал и сделал его столицей. Там он скончался. И сейчас [еще] есть потомки государя [вилайета] Корал. Шайх-Ахмад-хан несколько лет был там в плену, затем опять благополучно выбрался [оттуда] и пришел в свой вилайет Хаджи-Тархан[231]. Он рассказывал: “Каких бы только омаков ни были эли в нашем узбекском народе, изо всех них есть там [такие же омаки]: ушли вместе с Шайбан-ханом и там остались”.
И вот, когда закончили мы рассказ о Шайбан-хане, мы опять подошли к рассказу о Саин-хане. Саин-хан стал великим государем в вилайете Дашт [-и Кыпчака]. Несколько лет он правил в счастьи и благополучии. Когда настал смертный час и он ушел из мира, у него было два сына. Имя одного было Сары-Так[232], имя другого — Туган[233]. Сары-Так умер раньше его самого в возрасте восьми лет. Остался [без отца] малолетним также [и] Туган. Беки в согласии послали гонца к Хулагу-хану. Послали ножны без сабли и рубаху без ворота, то есть эль остался — государей у него нет, женщины остались — мужей у них нет.
225
Нукер — монг., букв. друг. Воин, слуга. Термин, обозначавший свободного воина, обязавшегося служить своему вождю. У тюркских народов термином “нукер” обозначался “дружинник”, “военный слуга” (МИКХ. С. 500).
226
Аймак — равнозначный “омак”, “обак”, которые означают “племя”, “род”; то же и в мусульманских сочинениях XV—XVIII вв. (МИКХ.С.494).
227
Крым — остатки его находятся на месте современного города Старый Крым. Золотоордынское название города Крым известно по письменным источникам и чеканившимся в нем монетам. Генуэзцы называли город Солхат. Первые монеты, выпущенные в Крыму ханом Менгу-Тимуром, датируются 1267 г. К 60 гг. XIII в., относится и первое письменное упоминание о городе в арабских источниках, где сообщается, что он населен кыпчаками, аланами и русскими. Благодаря бурному расцвету генуэзской торговли и находившейся рядом Кафы, Крым быстро превращается в, крупный торговый и ремесленный центр
228
Каффы (Кафа) — средневековый город на южном побережье Крымского полуострова в древности, сейчас вновь Феодосия (первоначально милетская колония) (МИКХ. С. 503). Во второй половине XIV в. южный берег Крыма был занят генуэзскими городами-колониями, административным центром которых служила Кафа (Феодосия). До 60-х гг. XIII в. представлял собой небольшой поселок. В 1226 г. монголы разрешили генуэзцам основать свою торговую колонию, которая в XIV в. превратилась в административный центр всех генуэзских владений в Северном Причерноморье... Побывавший здесъ в 30-х гг. XIV в. Ибн-Баттута сообщает, что город большой, особенно подчеркивая, что в гавани находилось “до 200 судов военных и грузовых, малых и больших (СМИЗО. Т. 1. С. 280). Отсюда вывозились в Западную Европу меха, кожи, шелка, дорогие ткани, восточные пряности, красители... Генуэзский город просуществовал до 1574 г., когда его захватили османы
229
Кырк-Йер (Кырк-Ер, Чуфут-Кале) — остатки его в настоящее время известны под названием Чуфут-Кале и находятся неподалеку от Бахчисарая. На протяжении XIII в. город представлял собой автономное феодальное владение, полузависимое от Золотой Орды. В 1299г. был разрушен войсками Ногая, после чего автономия его была ликвидирована, и он вошел в число золотоордынских городов полуострова. После возникновения Бахчисарая (XVI в.) Кырк-Йер окончательно потерял свое значение
230
Улак — По предположению В. П. Юдина, слово *** написано так, что его нужно читать как Улак. Однако
231
Хаджи-Тархан (Ходжи-Тархан, Азтаракан) — остатками его является городище Шареный бугор, находящееся на правом берегу Волги, несколько выше Астрахани. В настоящее время городище почти полностью смыто Волгой, сохранилась лишь очень небольшая его часть. Время основания города неизвестно, однако в XIII в. он уже существовал. В XIII—XIV вв. Хаджи-Тархан (Астрахань) был крупным узлом транзитной торговли на караванном пути Восток-Запад (Егоров В. Л. Историческая география... С. 119).
232
Сары-Так (Сартак) (1256—1257 гг.) — Сартак, сын Бату-хана правил, вероятно, менее года. Бату, считавший себя вассалом великого хана Менгу, просил его утвердить своего старшего сына Сартака ханом Золотой Орды. После смерти Бату начались раздоры между Берке и Сартаком, причинами которых были притязания Берке на престол Бату, чем нарушалось завещание Бату-хана. Сторонникам Берке не удалось посадить его на трон, несмотря на то, что Сартак был убит. Когда стало известно о смерти Сартака, Менгу назначил ханом Золотой Орды не Берке, а сына Сартака — Улакчи (Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды. С. 46—47).