Рафаэль резко проснулся. Его сон нарушил глухой звук. Увидев пустой диван, он сразу все понял и поспешно вскочил. Ощущение, будто его побили. Но выплеск адреналина дал ему бешеную энергию.
— Вилли?
Рафаэль обогнул стол и обнаружил лежащего на полу брата. Без сознания.
— Вот черт!
Он опустился на колени, перевернул его на спину и обхватил ладонями его лицо:
— Вилли, ты меня слышишь? Твою мать…
Налив в кухне стакан воды, он вернулся к брату. Побрызгал ему в лицо. Никакого эффекта.
— Вилли, черт возьми! Очнись!
Рафаэль несколько раз повторил свои действия, и Вильям наконец открыл глаза.
— Что ты здесь делаешь?
— Я ходил в туалет…
— Ты что, не мог позвать меня, прежде чем вставать? Достал уже! Думаешь, какого черта я ночи напролет торчу около дивана? Чтобы изувечить себе позвоночник?
— Прости, — пробормотал Вильям.
Рафаэль улыбнулся:
— Ладно, давай помогу…
Он попытался поставить брата на ноги, задача оказалась не из легких. Вильям все же весит больше восьмидесяти кило и никак ему не помогает. Настоящий мертвый груз. К тому же надо было постараться не задеть его раненое плечо. И все-таки ценой нечеловеческого усилия, от которого Рафаэлю прострелило спину, ему удалось поставить брата на ноги, и тот оперся здоровой рукой на его плечо.
Однако через два метра Вилли опять начал заваливаться.
— Твою мать! Это невозможно! — сквозь зубы процедил Рафаэль. — Ну же, давай!
— Я сейчас умру…
— Что ты плетешь?
— Я подыхаю, Раф…
Сердце Рафаэля болезненно сжалось, у него тоже едва не подкосились ноги.
— Не болтай ерунды! — рявкнул он. — И давай поднимайся!
— Не могу… Больше не могу…
И в этот самый момент в столовой появился Фред. Он бросился к Рафаэлю и помог ему перенести молодого человека на диван.
— Лучше не стало, — заметил он.
— Стало хуже, — признал Рафаэль. — Но он справится!
— Конечно, — согласился Фред таким голосом, словно приносил ему свои соболезнования. — Конечно…
Вильям попил воды и снова закрыл глаза. Старший брат взял его руку в свою и стиснул так крепко, что едва не переломал младшему пальцы.
— Все будет хорошо, братишка, — сказал он. — Парень ты крепкий, поправишься.
— У меня такое ощущение, будто я попал под поезд, — прошептал молодой человек. — Под сраный поезд… и лишился всех сил.
— Они вернутся. Через пару дней будешь как новенький. И сможешь тратить свои денежки как захочешь! Сможешь купаться в бассейне бабла! Загорать на Карибах, если тебе это в кайф!
Прежде чем зайтись в приступе кашля, Вилли улыбнулся. Со вчерашнего дня он кашляет, как туберкулезник, это никуда не годится. Вдобавок каждый приступ отзывается нестерпимой болью в плече.
Фред скрылся в кухне; час отбытия явно еще не пробил. В поисках кофе он принялся открывать все шкафы подряд. Потребность в тонизирующем, и побыстрее. Однако объекта своего желания он не нашел.
— А ветеринарша где? — спросил он, просунув голову в гостиную.
— Сейчас схожу за ней, — ответил Рафаэль.
Он направился в спальню, включил свет. Разумеется, Сандра не спит. Лежит, укутавшись в одеяло. Судя по глазам, спала она не много.
Встав на колени возле кровати, Рафаэль принялся снимать путы, стягивающие ее запястья. Узлы были такие тугие, что ему не сразу удалось развязать их. Наконец после нескольких минут борьбы он справился.
— Подъем, док! Нам нужен крепкий кофе.
Сандра под одеялом не шелохнулась. Рафаэль взглянул на нее с удивлением:
— Давай двигай задницей.
— Оставь меня на минутку одну.
— Чего?
— Иду! — раздраженно ответила она. — Две минуты.
Рафаэль нахмурился:
— Я не оставлю тебя одну. Поднимайся и приходи. Немедленно.
— Нет.
Он сделал глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие.
— Ты одета, нет? Так какого черта?
Она не отреагировала, отчего он потерял терпение и дернул на себя одеяло. Собрался было схватить ее за руку, но вдруг замер, недоверчиво глядя на расплывшееся по простыне пятно.
— Ты что, обоссалась, что ли?
— Да! — бросила она. — Доволен?
Он промолчал, разглядывая ее с некоторой насмешкой.
— Не очень-то легко пойти в туалет, если ты привязана к кровати!
— Это верно, — улыбнулся Рафаэль. — Ладно, а теперь давай выходи…
— Сперва я хочу переодеться.
— О’кей. Даю тебе пять минут, не больше. Но я останусь здесь.
Он отвернулся к двери и скрестил руки на груди.
— И помни: не в твоих интересах шутить со мной, — предупредил он.