Часам к трем ночи работа была кончена.
Грязные с ног до головы, школьники собрались около дамбы, которая действительно возвышалась над водой, точно крепостная стена.
К Тоне подошел Николай Сергеевич.
- Папа! Ты не в шахте? Тоже работал?
- Работал, дочка… Ну, справились! Пойдем домой.
Тоня, только что чуть не падавшая от усталости, вдруг почувствовала, что ей совсем не хочется отдыхать.
- Я не устала, папа! Хоть танцевать могу!
- Вид у тебя больно не бальный, - засмеялся Николай Сергеевич.
- А если б ты видел, на кого сам похож!
Отец махнул рукой и, достав из кармана мокрого ватника платок, хотел обтереть лицо, но вместо платка в руках его оказалась такая грязная тряпица, что он задумчиво посмотрел на нее и сунул обратно в карман.
Подошли другие ребята. У всех был измученный и счастливый вид.
- Парторг наш, Иван Савельевич, до чего здоровый дядя! - с восхищением говорил Андрей. - Такие мешки поднимал… Я, говорит, бывший грузчик, мне не впервой!..
- А что Маврин разделывал! - сказал Илларион. - Как бес работал! Там у нас мешки сползали с борта, так он навалился на них, руками и ногами вцепился и держал, пока ребята не подоспели.
- Маврин, говоришь? - послышался хриплый голос, и высокая фигура директора прииска неожиданно заслонила свет. - Фу, чорт, голос пропал! - ругнулся он и, вытащив блокнот, записал фамилию. - Вам особая благодарность, ребята! Молодцы! - прохрипел он.
- Что вы, Виктор Степанович!
- Мы так рады, что помогли!
- У нас нынче боевое крещение! - засмеялся кто-то.
- Верно, верно! - вмешался Николай Сергеевич. - Ведь недавно, товарищ директор, мы в завкоме говорили, что пополнение будем принимать из выпускников наших… когда, мол, обучатся специальности. А жизнь-то… она ждать не хочет. Оказывается, сразу они понадобились, без задержки.
Директор чиркнул зажигалкой и, всмотревшись, узнал Кулагина.
- Правильно, мастер, - сказал он. - Не знает человек, когда его сила или ум могут понадобиться. В том и ценность каждого, чтобы он был… ну, как, ребята, вы говорили, когда еще в пионерском отряде числились?
- Всегда готов! - пробасил Андрей.
- Вот так! А неприятностей много нам этот случай наделал…
- Товарищ директор! Виктор Степанович! - послышался зов.
- Иду, иду! Ну, будьте здоровы!
Директор исчез, и уже откуда-то издали донесся его хриплый голос:
- Дежурных расставить нужно! Каждый час сообщать об уровне воды.
- Женечка, иди домой! Переоденься сразу же в сухое, слышишь? - заговорил подошедший Михаил Максимович. - Я еще здесь останусь… Чаю горячего выпей.
Школьники возвращались в поселок. У всех было приподнятое настроение. Перебивая друг друга, рассказывали:
- Ну и лют же народ на работу!
- А Слобожанин как дельно распоряжался!
- Вы подумайте! Ведь дамбу строили на двадцать пять сантиметров выше самого большого подъема воды… Нынче Серебрянка все расчеты опрокинула.
- А хорошо жить, ребята! - вдруг услышали школьники тихий голос.
- Ваня!
- Пасынков пришел, товарищи!
- Иван, ты как тут?
- Где же мне быть?
- Смотри: простынешь - опять сляжешь!
- Нет, я здоров уже. Не мог утерпеть, вышел…
Ваня проболел почти два месяца, но товарищи занимались с ним, от класса он не отстал. Надежда Георгиевна разрешила ему сдавать экзамены наравне со всеми десятиклассниками.
Тоня завела песню, ребята подхватили, и ей подумалось, что, пожалуй, нет на свете большей радости, чем петь с друзьями после трудной удачной работы.
Весна испугалась своего промедления и начала действовать не покладая рук. Казалось, что в эти дни ей помогают тысячи маленьких незримых работников земли, воздуха и воды. Трава росла на глазах, выход из лога, в котором стоял поселок, наполнялся голубоватым светом, от растревоженной земли шел сладкий и свежий запах. Пушистые, как цыплята, «пострелы» сибирские анемоны - торопились растолкать прошлогоднюю листву и взглянуть на солнце; фиалки раскрывали удивленные глаза рядом с не успевшими растаять сугробами, а на проталинах под деревьями скоро стало опять белым-бело, точно снова выпал снег. Это закачалась белая ветреница - «кандычья мать». За нею и лиловые поникающие цветы кандыка покрыли непросохшую опушку. А там «марьины коренья» затянули склоны гор атласной краснотой, в молодой траве загорелись оранжевые огоньки, которые ботаники зовут «троллиусами», а сибиряки - «жарками».