– Сам как думаешь? – его длинные пальцы указали на огромную карту мира, разрисованную синим, белым и голубым цветом. Закрашенные части, мерцая, сменяли друг друга, иногда задерживаясь на одном континенте одновременно долго. – Мороз укатил в командировку, разобраться лично с результатами глобального потепления. Он был настолько зол… – мужчина закатил глаза, показывая степень своей «спокойной раздраженности». Эдвард, конечно же, хорошо себе представлял сангвиника Мороза, негодующего по поводу неуправляемости температурных скачков на некоторых участках: ни тебе разрисованных окон к Рождеству, ни катков, сплошная оттепель. – Снег сидит в отделе инноваций и пялится в новый снежный шар уже почти полдня. Они усовершенствовали какие-то пружинки, и теперь он может одновременно управлять снегом во всем мире. Я здесь просто на разрыве!
Ровный и спокойный голос Холода совершенно не вязался с описанием патовой рабочей ситуации и напоминал Эдварду, как его отец выходил из-под общего наркоза, после удаления аппендикса и рассказывал о системе работы поршней в двигателе.
– Ладно, оставлю тебя. Не буду отвлекать от этого… – Мейсен попытался обвести руками комнату и показать свою солидарность с работником главного офиса, но вышло как-то не сочувственно, лениво и в стиле Холода.
– Стой, Мейсен. – Он медленно потянулся через весь стол. Эдварду отчаянно хотелось стукнуть «начальство» по голове и ускорить процесс получения информации, но приходилось терпеливо наблюдать за черепашьей скоростью мужчины. – Вот твой новый напарник. – Кривая улыбка едва заметно коснулась его губ. – Искренне желаю удачи, ты ведь у нас избранный.
– Чего? – не обращая никакого внимания на монотонный голос коллеги, Эдвард прожигал любопытным взглядом тонкую папку.
– Сам посмотри.
Спустя долгих десять секунд куратор держал в руке анкету, заполненную блестящими чернилами. Слева на пергаменте была вклеена фотография миловидной брюнетки со съехавшим набок зеленым кураторским колпаком. Девушка смотрела на Эдварда с фотографии испуганными шоколадными глазами, а ее рот застыл, напоминая букву «О». Явно не самая удачная фотография, но, к сожалению, никаких просьб сделать карточку заново местные фотографы не принимали.
Новоявленную помощницу звали Белла, а напротив строчки «опыт работы» был аккуратно выведен ноль.
– Да чтоб тебя… – Эдвард даже задумался над тем, не всплакнуть ли ему. Он ведь висел вторым по рейтингу кураторов рождественской развозки подарков. А теперь, с напарником, отдаленно напоминающим испуганную лань, он едва ли мог рассчитывать на место в середине рейтинговой таблицы.
Но работа есть работа. Не мог же он разослать подарки детям по имейлу!
Собрав всю свою волю в кулак, куратор направился в отдел подарков для получения двух идентичных мешков: для себя и Беллы. Наверняка коллега ожидала его там.
Отдел подарков представлял собой склад с конвейерами и огроменными щипцами для барбекю, которые по волшебной системе сортировали подарки в мешки. Как щипцы различали мешки и по какой системе шло распределение подарков, Эдвард не знал даже после почти пятнадцати лет работы на Санту.
Очереди здесь не было, и он тут же увидел стоящую спиной хрупкую девушку, рассеяно рассматривающую конвейер.
– Завораживающее зрелище? – несомненно, для начала куратор выбрал дружелюбную линию поведения, несмотря на то, что недовольство ситуацией плескалось в нем, как молочный шейк в миксере.
– Как они... – мелодичный голос приятно удивил Эдварда, заставляя улыбнуться. По крайней мере, его не будут раздражать реплики напарницы.
– Волшебство. – Он многозначительно поднял палец вверх, словно это слово объясняло все, что происходит в Лапландии. Даже пропажу гелиевых ручек из отдела канцелярии. – Меня зовут Эдвард, кстати. Мы будем напарниками в это Рождество. – Его бодрый тон заставил Беллу улыбнуться, и тепло ее шоколадных глаз полностью захлестнуло куратора. – Ты ведь прочла инструкции?
Тепло вмиг исчезло, уступая место чувству обеспокоенности и тревоги – в глазах Беллы читалось полное непонимание ситуации.
– Инструкции обычно выдают в главном офисе. Поспеши туда, – он указал в направлении, откуда недавно пришел. – И заодно возьми у Холода списки адресов. А лучше – помоги ему отсортировать, потому что он остался один на хозяйстве, а с его скоростью мы не разберемся со списками до Рождества.
– Хорошо, Эдвард, без проблем. – Белла серьезно кивнула, показывая всю степень своей сосредоточенности на предстоящей работе. Уж она-то точно не подведет Лигу.
– Я пока заберу наши мешки. – На всякий случай добавил куратор, пытаясь сгладить свой суровый тон.
Белла кивнула еще два раза, напоминая игрушку-собачку на приборной панели машины, и, развернувшись на каблуках зеленых туфель, быстрыми шагами направилась в главный офис.
Ветерок, всколыхнувший ее темные волнистые волосы, донес до Эдварда аромат яблок с корицей, и это амбре показалось ему смутно знакомым. Вот только где он слышал его ранее, вспомнить Мейсен не смог.
Погрузившись в размышления, Эдвард не заметил, как перед ним аккуратно опустились два красных мешка, украшенных холодными поблескивающими снежинками, которые подрагивали и хрустели при движении атласной ткани.
* * *
До рождества 7 часов 12 минут.
– Это еще что такое?! Вы что, издеваетесь? – Эдвард с ужасом осматривал совершенно незнакомых парнокопытных, запряженных в его сани. – Да я их в глаза никогда не видел! Это не мои олени!
– Молодой человек, – гном транспортного отдела из-под очков одарила куратора осуждающим взглядом. – Мне принесли список, в нем значилось: Рональд, Снежок, Вольдемард и Хвастун. Я что, по-вашему, не могу объяснить етти, кого запрягать в сани?!