Хозяйка замка зажгла факел и спустилась на нижний уровень. Медленно подошла к камере девушек, увидела, что они не разделены. Принцесса Саксонии среагировала на приближение человека. Они сидели справа от входа, прислонившись к стенке. Мина дремала на плече подруги. Обе молчали, пока в поле зрения не появился Ранис. Он был запыхавшийся. Видимо, стремглав сюда бежал. Балахон расстёгнут. Шум разбудил Асонскую.
— Смотри, кто пожаловал, — улыбаясь, сказала женщина. — Ещё один защитник нашёлся.
— Госпожа, я могу всё объяснить…
— Неужели? — засмеялась. Перевела взгляд на Нину. Улыбка сошла с лица. — Сначала прибрала к рукам моего ассасина, а потом… Решила воспользоваться моим слугой?
— Не понимаю, о чём Вы, — сухо ответила Саксонская.
Мина тревожно переводила глаза с одного на другого. Но не боялась. Никак не боялась.
— Не понимаешь? — кратко кивая, поразмыслила женщина.
Она зашла Ранису за плечо и резко дёрнула его балахон. Спина частично обнажилась, и девушки увидели множественные, ещё не зажившие, раны. Порезы и синяки были совершенно хаотичны. Ранис был застигнут врасплох и издал короткий звук неприятного ощущения. Затем Шилса поднесла огонь к его спине, и пламя начало жечь его кожу.
— Нет! — вскричала Нина, приставая к решётке. — Не делай этого!
Шилса была непреклонна. Она толкнула ассасина на пол, лицом вниз, и начала бить его ногами. Туфли, надо сказать, имели небольшой, но всё же каблук. Он впивался ему в повреждённые участки кожи и причинял неимоверную боль. Ранис хотел кричать, но держал всё в себе, с детства выученный не издавать криков, тем более, криков боли. Вот уж действительно, это была сила ассасинского терпения.
— Молю тебя, прекрати… — в слезах сползая вниз, просила девушка. — Прек-рати… прекрати…
Обеих принцесс разрывало на части. Нину — от жгучего чувства, что она не могла ничем помочь парню, Мину — за то, что она видела страдания подруги. По правде, такой светловолосая ещё никогда её не видела. Даже в моменты, когда она вспоминала про брата.
Наконец, Госпожа остановилась.
— Можешь собой гордиться. Теперь, когда вы снова увидитесь, раны станут, — поднесла пальцы к его спине, — глубже! — резко впилась в неё, тревожа порезы.
Ранис выпустил боль наружу, но всего лишь на момент внезапности и продолжил сдерживаться, лишь издавая глухие звуки терпения. Свет факела частично закрыл новый силуэт. Тень отбрасывал Мавн. Он был настроен решительно.
— Пришёл? — уже без каких-либо эмоций спросила Госпожа. — Доволен собой, ха?
Не дожидаясь ответа, она прошла мимо него, сильно толкнув рукой, и «вышла из игры». Ассасин попытался встать, опираясь в пол ладонями. Получалось не очень. Раны оказались серьёзнее, чем хотелось бы. Они открылись из-за физического контакта Госпожи. Балахон буквально окрасился в красные оттенки. Саксонская с болью в сердце смотрела на это, а потом перевела взгляд на Мавна. Тот увидел это и понял её просьбу. Возможно, это была его самая большая ошибка за всю жизнь, которую он прожил вместе с Шилсой, но не помочь этим людям у него не хватило духу. Почему-то слуге виделось в них нечто большее, нежели обычные принцессы и униженный всеми ассасин. Может быть, после такого Шилса не сможет его простить, но долг его совести был выше всего этого. Он предчувствовал приближение чего-то, и терять уже было нечего. В этот раз парень в чёрной рясе поможет отверженным. Он помог Ранису встать, закинул его руку к себе на плечо, придерживая таким образом.
— Я позабочусь о нём, — заверил Нину.
Та с благодарностью кивнула. Удивляться неожиданным поворотам не было ни сил, ни желания. Все её мысли вертелись вокруг состояния ассасина. Она ужасно переживала и больше ни на что не обращала внимания. Мавн ещё немного задержался, рассуждая о чём-то. И после сделал то, чего не ожидали все, включая его самого. Парень открыл замок камеры девочек.
— Принцесса Нина, — уточнил он.
Девушка коснулась подруги рукой, успокаивая.
— Не волнуйся. Они ничего не сделают.
— Будь осторожна, — попросила Мина, отпуская её.
Этот шанс сбежать, висящий на волоске, был проигнорирован Асонской. Она понимала, как для подруги это было важно, поэтому ей пришлось отказаться от хорошей возможности покинуть темницу. Мина тяжело переносила страдания лучшей подруги. Она пыталась понять, что той двигало. И хотя Нина уже всё ей рассказала, поверить в то, что заложница по собственной воле помогала своему похитителю, всё ещё было трудно. «Ар, где же ты? Забери нас отсюда, чтобы Нина больше не имела к этому никакого отношения». Саксонская хотела помочь Мавну держать Раниса, но тот ей отказал. Они вышли на первый этаж. У лестницы, ведущей к башне, стояла Шилса. Вид у неё был по-прежнему недовольный и надменный. Она быстрым взглядом оценила обстановку и издала злобный смешок.