- Не ожидал от вас истерики, Злата Львовна! Вы думаете, что мы не рассматривали такой план? Только по предсказанию кристалл может расколоть только золото червонное. Крис-талл, Зо- ло-то, Зла-та, не улавливаете ли связь? Пора привыкнуть, что сценарий этой пьесы написан давно и явно не нами! - Куржупов досадливо стукнул кулаком о дубовую столешницу.
Я уже успокоилась и с жадностью дышала таким вкусным и живительным воздухом.
- Вы наверное правы, Арсений Михайлович, эту пьесу написали очень давно и явно не мы. Только вот чем она окончится забыли нам сообщить! - я сильно стукнула кулаком о ту же дубовую столешницу.
- Такой вы нравитесь мне намного больше, Злата Львовна. Итак продолжим. Сегодня ночью вы порталом перейдете в Англицкую столицу. Там в доме на площади Тысячи Казней, еще неделю назад сняла комнату молодая, рыжеволосая девушка Мария Росс. Мать девушки была руссиянкой и поэтому она знает множество руссиянских романсов и песен. Она имеет дивный голос и завтра с утра пойдет на отбор певиц в ресторан-кабаре Пудреница. Это очень модный и крупный ресторан, В нем поют на многих языках мира. Сейчас им срочно нужно найти певицу которая поет именно руссиянские песни. Деньги и одежду вы найдете в квартире. Сейчас отдохните придите в себя, а вечером мы обговорим детали и инструкции.
Куржупов устало откинулся на высокую спинку резного стула и закрыл круглые, птичьи глаза.
Я встала с жесткого кресла, потопталась на месте и спросила привлекая внимание куратора :
- Так я могу сейчас уйти?
- Да, да идите, Злата Львовна, или же, Мария Росс? - Куржупов махнул рукой на дверь не открывая глаз.
Глава восемнадцатая.
Поздно вечером после трудного и хлопотливого дня я опять сидела на жестком кресле в кабинете Куржупова.
Он был спокоен и сосредоточен, но некоторая нервозность угадывалась в его стремительных жестах, в привычке прикрывать глаза и замирать на мгновение посредине разговора.
Вот и сейчас куратор положил передо мной на стол перстень перехода и замер закрыв круглые глаза, словно хотел передохнуть. Лежащий перстень словно манил меня. Я взяла его в руки внимательно рассматривала тусклую бирюзу и грубо обработанный ободок неизвестного сплава. Он был серовато-черным, потертым, а на внутренней стороне змеились грубо и не ровно выбитые буквы. Присмотревшись я узнала знак Михаля Мудрого. Заинтересованно поднесла перстень к глазам.
Куржупов встрепенулся, ясным взглядом посмотрел.
- Что, Злата Львовна, знакомая вещица?
- Скорее всего знакомая подпись на незнакомой вещице. Я узнала ее, так мог пометить свое творение только великий Михаль. Гениальный артефактор, для которого содержание всегда было дороже чем форма, - процитировала фразу которую когда то услышала из уст Лили.
- Вы, Злата Львовна, знакомы с артефактами Михаля Мудрого? - в прозрачных глазах мужчины появился явный интерес.
- Приходилось любоваться и пользоваться некоторыми из них, Арсений Михайлович, - сдержанно ответила я.
- Да-а, это был великий мастер своего дела! Вы совершенно верно заметили, что содержание всегда ценилось им выше чем форма... Его артефакты небрежно и грубо сработанны. Но это только на первый взгляд. Простота линий и форм, нарочитая грубость завораживает! Не говоря о том, что все его вещицы уникальны и по своим свойствам опередили время. Утверждают, что после него великие артефакторы перевелись. Но кстати, Злата Львовна, сейчас в столице появился молодой, гениальный артефактор который уже может переплюнуть самого Михаля Мудрого. И знаете как его зовут? - мужчина щелкнул длинными пальцами и вопросительно поглядел.
У меня в душе что-то дрогнуло, безумная догадка промелькнула в голове. Но я равнодушно плечами пожала.
- Откуда же мне знать, Арсений Михайлович, я в столице почти год не была. Меня из столичной жизни только дети и Лиля интересуют, да еще Федор Грушевский, он тоже вроде бы моей семьей является. Так про них мне исправно вы сообщаете... Дети здоровы, веселы, любимы, у Лили с Федей тоже все ладится. Я за них радуюсь, а остальные события меня не касаются.
Куржупов внимательно на меня посмотрел.
- Так уж и не касаются, Злата Львовна? А вот если, я вам скажу, что новоявленого гения- артефактора зовут, Клим Матвеевич Сокол? - круглые глаза напротив продолжали сверлить меня внимательным взглядом.
Сердце ухнуло словно с высокой горы покатилось. Надо-же догадка моя верной оказалась! Но я постаралась свое состояние скрыть. Лишь плечами пожала, да позволила себе улыбнуться слегка.