Они приземлились почти одновременно. Почти синхронно открыли люки и спустились к восторженной толпе. Улыбаясь успели пожать друг другу руки, и затем полностью отдались ликующей толпе. Клима облепили со всех сторон радостно повизгивающие девушки. Бедный Грушевский не мог к нему подобраться ближе и с высоты своего немалого роста пытался пожать протянутую руку Клима.
Герцога Эндрианского нежно обнимала невеста. Она вручила ему пышный букет розовых пионов, цветы падали из небрежно державшей их руки. Второй рукой герцог обнимал Эву. Но его глаза упорно искали кого то среди толпы.
Я одна была вне этого праздничного безумства. Все так же сидя в удобном кресле потягивала шампанское, которое вежливый, вышколенный официант подал мне на круглом подносе. Вместе с шампанским в меня вливалось какое то надсадное, болезненное веселье. Внутри начинал бурлить веселый, бесшабашный азарт. Когда ищущий взгляд Эндрианского застыл на моем лице, отсалютовала ему бокалом. Кристалл Эндрианский улыбнулся в ответ, но его лицо тотчас же заслонили светлые локоны под кремовой шляпкой. Невеста его Светлости видимо отбросив все сомнения прильнула к нему в долгом поцелуе. Пионы расспались, розовыми и крупными помпонами упали под ноги красивой пары, рука герцога обняла хрупкую фигурку.
Глава двадцать девятая.
Когда суета немного унялась, журналисты получив свою " пищу" для свежих новостей перестали осаждать пилотов, а восторженные гости устали от бесконечных восклицаний всеобщего экстаза, герцог Эндрианский по праву хозяина пригласил гостей пройти по красной, кирпичной дорожке за серебристые ангары. Толпа гостей галдя словно стая беспокойных гусей последовала вслед за хозяином.Эндрианский шел впереди под руку с невестой, рядом конечно же суетился Эди. Клим с Грушевским тоже были в этой компании. Они шутили, о чем то весело говорили с герцогом. Летные куртки и шлемы с очками были сняты и перекочевали в руки слуг.
Я тоже слилась с толпой гостей состоящей из благородных лордов и леди. Внутри продолжала бурлить азартная веселость. Все казалось ненастоящим, словно сон смотрю. Двое мужчин которые мне не совсем чужие идут рядом, разговаривают, смеются. Клим Сокол и герцог Эндрианский... Да такое действительно могло только в бреду привидеться. Ан нет, вот наяву смотрю на них и диву даюсь. Где и когда Клим, успел манер набраться? Как непринужденно, свободно он отвечает на вопросы сияющей Эви, как заразительно смеется и на равных разговаривает с герцогом. Невеста герцога Эндрианского сейчас похожа на нежный, прекрасный цветок окруженный блистательными мужчинами. Она кокетничает с Климом, успевает отвечать Грушевскому и за что-то сердиться на своего брата. Ох, не такой уже она и агелочек... Мужское внимание ей явно льстит. Вот станет герцогиней Эндрианской и развернется во всю широту своей кокетливой натуры. " Так стоп Златка! Тебе дела нет ни до герцога, ни до Эви Арчер, ни даже до Клима Сокола! У тебя есть задача,а ты бездарно теряешь время!"- от такой мысли я даже споткнулась на правую ногу и тут же была заботливо подхваченна под локоть высоким мужчиной с седыми висками и выправкой военного.
- Вы разрешите мне вас немного подстраховать мисс Мари? - глаза незнакомца излучали искреннюю заботу и... нежность?
Я оперлась на надежную, крепкую руку мужчины и улыбнулась ему как можно дружелюбно. Как же вовремя он мне подвернулся!
- Конечно подстраховка мне совсем не повредит мистер....? Вы знаете мое имя? Откуда?
- Извините у меня не было случая представиться вам раньше. Граф Петр Тиньковский, к вашим услугам! - мужчина остановился и склоня голову ловко щелкнул каблуком черной, лакированной туфли. - А ваше имя мисс Мари, я давно шепчу в ночи. С той самой минуты как услышал ваше божественное пение в " Пудренице", я потерял покой и сон. Увидел вас среди гостей и сразу подумал, что это судьба! Но к сожалению вы так быстро исчезли на балу и вчера на охоте вас не было...
Он говорил и говорил. Черные, цыганские глаза смотрели на меня ласково и пристально, крупные зубы сахарно белели когда красные губы под черными усиками хищно улыбались мне. Граф Тиньковский излучал обольстительность и веру в своей неотразимости.