-Даа-аа, сразу видно, что ваш медный таз накрылся медным тазиком вместе с вареньем... Какое оно хоть должно было быть?
- Айвовое оно было, но самое вкусное варенье это клубничное, а почему наш таз накрылся медным тазиком? Где этот тазик запрятался? А какое варенье вы любите? А вы хотите попробовать наше клубничное варенье, его мама тоже сама варила и теперь в кладовке прячет! - вопросы посыпались из моих детей словно горох из прохудившегося мешка.
Герцог переводил глаза с Ильюши на Ксюшу и молча улыбался. Когда они выдохлись, он с восхищением в голосе произнес:
- Ух, ты близнецы... Мальчик и девочка. О таком подарке судьбы только мечтать можно! - затем резко повернулся ко мне и кивая на мой живот вопросительно поднял бровь. - А-аа?
Ксюша с Ильюшей тоже посмотрели на меня. Я от такой бесцеремонности Эндриаского разозлилась.
- Что, а-аа? - передразнила я его.- Тебя светлость это никаким боком не касается!
Мужчина вмиг стал серьезным, брови сурово нахмурились, а глаза потемнели словно туча на серое небо опустилась.
- Возможно боком меня это и не касается, а вот другими частями тела очень даже касается. Давай сразу договоримся Злата Львовна, в своем отцовстве я уверен и даже заверен всевозможными магическими ритуалами. Поэтому в эту игру " чей ребенок", играть не буду. При детях конечно же на эту тему говорить мы не можем, но ведь вы леди, убеждены что серьезный разговор неизбежен?
Его слова заставили меня побледнеть, я покачнулась и судорожно схватилась за спинку стула. Стул наклонился на бок и я чуть было не потеряла равновесие. Первым ко мне подоспел Ильюша он вцепился в меня и всеми силенками пытался поддержать, Ксюша поступила чисто по женски - она залилась слезами громко всхлипывая и сморкаясь.
Эндрианский тоже побледнел, подскочил, обнял меня и бережно усадил на стоявший в углу диванчик.
- Злата, Златочка, прости, прости! - шептали его пересохшие губы.
Затем он опустился на одно колено перед Ксюшей и жестом фокусника снял со своего пальца перстень с огромным рубином, покрутил на свету, заставляя камень играть и вспыхивать яркими красными искрами.
- Смотрите Ксения, правда красиво? Возьмите, он ваш!
Ксюша зачаровано смотрела на перстень и уже забыв по какому поводу собиралась плакать, крутила его в руках, вновь и вновь вынуждая вспыхивать рубиновые искры.
Ильюше, герцог пожал руку с совершенно серьезным видом.
- Молодой человек, я рад нашему знакомству!
Мой сын с достоинством пожал протянутую руку. Помолчал, а затем произнес четко выговаривая слова:
- Я, тоже рад нашему знакомству, но маму обижать не позволю!
Мужчина посмотрел на него уважительно и согласно склонил голову.
- Клянусь, что никогда не обижу вашу маму! - он говорил таким тоном, словно беседовал со взрослым человеком.
В горле у меня запершило от слез, я кусала губы с трудом сдерживая всхлипы. В животе у меня стучал ногами и упирался руками маленький Эндрианский, вероятно ему тоже хотелось принять участие в этой неразберихе.
Дверь распахнулась, веселый сквозняк подхватил, закружил легкие, белые занавески на открытых окнах. Мы все дружно посмотрели на ворвавшуюся помощницу Агафью. В руках она держала вилы, солнце ярко играло на их острых зубьях.
- Не двигаться с места! - она воинственно направила свое садовое оружие в сторону герцога.
Мои нервы не выдержали и я рассмеялась, размазывая слезы по щекам. Вслед за мной расхохотался Эндрианский. Дети смеялись весело повизгивая и показывая пальчиками на растерянную но все еще воинственную Агафью.
Накормленные, умытые дети были уложены спать. Ксюша даже во сне не выпустила перстень с рубином из крепко сжатых пальчиков, а Ильюша перед сном успел прочитать страничку из новой книжки привезенной из города Агафьей. Я спустилась со второго этажа к герцогу который дожидался меня в гостиной. Перед этим я успела принять душ и переодеться. Платье темно- вишневого цвета с мелким узором из сине-белых цветочков возможно смотрелось просто, но оно красиво подчеркивало мою грудь и удачно прикрывало торчащий живот, ну или мне так казалось во всяком случае. Волосы тяжелыми, темно-шоколадными локонами рассыпались по спине, частично собранные на затылке красивой заколкой. Я нанесла клубничный блеск на губы, тщательно пригладила густые, соболиные брови. Посмотрела в зеркало на себя и вздохнула. Конечно красотка еще та... Да уж, какая есть...
Эндрианский сидел откинув голову на высокую, мягкую спинку дивана. Он едва слышно похрапывал, но стоило мне подойти поближе как он встрепенулся и посмотрел на меня совершенно не сонными глазами.