— Что вы делаете?
Я вздрогнула. Увлекшись, я не заметила, что пришла Бет. Я почувствовала себя воришкой, пойманным с поличным.
— Проверяю всякие данные, — ответила я.
— Хотите кофе?
— С удовольствием выпью.
Я твердила себе, что пока нельзя просматривать почту Милены, что в присутствии Бет это слишком рискованно, но не удержалась. Повернув монитор так, чтобы Бет его не видела, я открыла блокнот, делая вид, будто переписываю номера счетов, и вернулась к почте — любопытство пересилило.
Первым из памяти компьютера был выужен некий Дональд Бленчард, адвокат и коллега Хьюго, который называл Милену «пантерой».
Еще один роман, с человеком, который подписывался двумя буквами «Дж.», начинался, подобно нескольким другим, с воспоминаний о «прошедшей ночи» и предвкушения следующих. Постепенно страсть сошла на нет.
На этот роман наслоился еще один, более затяжной, с неким Харви из США. Когда он укатил на родину, на смену ему явился Ричард. Встречаясь с ним, Милена закрутила еще пару интрижек. После Ричарда был Джонни. А после Джонни, в последний месяц перед смертью Грега и Милены, — всего один фигурант, который никогда не подписывался своим именем, только ставил крестики, обозначающие поцелуи.
Был ли этим безымянным любовником Грег? Своим адресом на бесплатном сервере он выбрал два слова — «ушелрыбачить». Письма от него приходили десятками. Все они были любовными: он пел дифирамбы волосам Милены, ее глазам, ее рукам. Если это писал Грег, то я от него подобных писем не получала никогда. Если это и вправду был он, то обращался он к Милене, которую не знал никто, кроме него, — к нежной, любящей женщине, а не к ослепительной, эффектной, бессердечной стерве. Эта переписка показалась мне исполненной смысла, как ни ужасно это звучало: я просто не могла представить Грега участником мимолетного романа, зато понимала, что он вполне мог влюбиться и мысленно облагородить, сделать более возвышенным предмет своих чувств. Раньше я считала, что этой привилегии удостоилась только я.
Покончив с письмами от безымянного любовника, я просматривала остальные входящие и уже собиралась открыть письмо от мужа Милены, когда услышала скрип входной двери. По лестнице в офис вбежала запыхавшаяся Фрэнсис.
— Привет! — выдохнула она, бросила пальто на диван и подошла поцеловать меня в щеку, румяную от стыда и тревоги. — Извините, что задержалась.
— Ничего страшного.
— Чем вы тут занимались?
— Да так, всем понемножку, — промямлила я.
Она повернулась к Бет:
— Дорогая, ты не заваришь нам чаю?
Бет состроила гримаску, встала и с явной неохотой вышла из комнаты.
— Приятно видеть вас здесь, — призналась Фрэнсис, понизив голос. — После смерти Милены я уже подумывала продать компанию.
— Правда?
— Да, еще до того, как все окончательно запуталось. У Милены было… — Фрэнсис помолчала и продолжала: — Скажем так: бизнес потерял для меня немалую часть привлекательности, из-за которой я когда-то ввязалась в него. — За время новой долгой паузы на ее лице появилось тревожное выражение, какого прежде я ни разу не замечала. — Но теперь все в прошлом, — наконец вздохнула она, — даже не хочется об этом говорить. Может, в другой раз. Мы могли бы вместе сходить пообедать. Или даже поужинать.
— Не откажусь, — ответила я.
— Честно говоря, мне нужен совет.
Я не знала, что ответить: мне казалось, обман написан у меня на лице. Издав неопределенный возглас, я уставилась на свой безымянный палец без кольца.
— Я вот что хотела сказать, — продолжала Фрэнсис, — мне известно, что Дэвид беседовал с вами, но теперь я хотела бы официально задать вам вопрос, готовы ли вы поработать в нашей компании.
— Я всего лишь учительница, у которой нашлось немного свободного времени.
— Не отказывайтесь сразу, хотя бы подумайте. Вы сможете прийти завтра утром? Буду вам признательна, если вы найдете часок-другой. Я должна буду отлучиться.
— Хорошо, — откликнулась я. — А теперь мне пора. Дела ждут.
— Но перед уходом я обязательно должна заплатить вам за последние несколько дней.
— Потом.
— Гвен! Со стороны может показаться, что вы работаете за спасибо.
— Не беспокойтесь, я не святая.
— Джонни, похоже, считает вас совершенством. — У меня вспыхнуло лицо. — Я заметила, как он на вас смотрит.
— До завтра, — еле сумела пролепетать я и выбежала из офиса.
Домой я вернулась взволнованная и охваченная беспокойством, приготовила себе чашку чая и пока пила его, вышагивая по комнатам, мой мозг продолжал бесплодную и неустанную работу. Достав из сумки блокнот, я уставилась на выписанные адреса. Что же мне теперь делать? Зазвонил телефон, но я не стала брать трубку. Я ждала, когда на автоответчике оставят сообщение, но звонивший, кем бы он ни был, передумал. Немного погодя он позвонил снова, но я опять не подошла. Звонок повторился, и я не выдержала.