— Алло! — послышался в трубке мужской голос. И это же «алло!» прозвучало за дверью.
— Кто?.. — в растерянности начала я, и вдруг до меня дошло, в чем дело. Я поспешно нажала кнопку, завершив разговор, и бросила телефон на стол.
— Алло! — повторился уже начинающий раздражаться голос за дверью. — Вы слышите? Алло! Алло!
Я так дрожала, что едва могла сидеть. Дверь распахнулась.
— Привет, Гвен. — Дэвид вошел, пряча мобильник в карман.
Я сделала вид, будто настолько поглощена работой, что не расслышала его. Уставившись на какие-то цифры, я подчеркнула несколько. Так, значит, это Дэвид, только и могла думать я.
— Гвен!
Я почти не дышала, но понимала, что должна сказать хоть что-нибудь, чтобы выглядеть нормальным человеком.
— А, Дэвид! — откликнулась я. — Как дела?
Пропустив мою реплику мимо ушей, он принялся беспокойно вышагивать по офису. Тем временем я пыталась сделать выводы из того, что сейчас узнала. Дэвид был одним из любовников Милены. Нежные, многословные письма писал он — несмотря на свою обычную ироничность. Как он мог? С подругой и коллегой Фрэнсис! Прямо под носом у жены! Как она могла?
— Фрэнсис скоро будет?
Свое состояние я могла бы сравнить с попытками мертвецки пьяного человека изображать трезвого.
— Не знаю. — На всякий случай я отчетливо выговаривала каждое слово. — У нее встреча с представителями типографии.
— Ничего, — откликнулся Дэвид, — я ей позвоню.
Больше я не могла находиться рядом с ним ни секунды. Поднявшись, я потянулась за своей курткой.
Дэвид окинул меня оценивающим взглядом, смысл которого по-прежнему оставался для меня неясным.
— Вы, случайно, не из-за меня убегаете?
— У меня назначена встреча, — объяснила я.
— В вашей школе?
— Нет. — Я запретила себе вдаваться в подробности, опасаясь попасться в ловушку собственной лжи. — Вы не могли бы передать Фрэнсис, что я ей позвоню?
Когда я уже открывала дверь, Дэвид окликнул меня:
— Простите, Гвен, совсем забыл: вы не хотите пообедать с нами завтра? Приедет Хьюго Ливингстоун. Он до сих пор не оправился после смерти Милены, вот мы и решили, что новое знакомство пойдет ему на пользу.
— Это было бы замечательно, — дрогнувшим голосом отозвалась я. — С удовольствием.
Всю дорогу до дома меня не покидало ощущение, будто я вляпалась в какую-то мерзость. Перевернула камень и увидела под ним целую кучу ползучих склизких тварей. Дома я долго отмывалась под душем, словно старалась смыть с себя все напоминания о Гвен, путаницу и ложь. Я стояла под струями воды, пока бойлер почти не опустел, а вода не стала чуть теплой.
Я уже подумывала позвонить Гвен и попросить ее прийти, уже взялась за трубку телефона, но вдруг увидела себя глазами Гвен: бедняжка Элли, такая одинокая и несчастная, за неимением собственной жизни лезет в чужую.
Устроившись на кухне, я первым делом позвонила в офис «Тусовщиков», зная, что Фрэнсис не будет на месте и все, что от меня потребуется — оставить на автоответчике сообщение о том, что больше я не приду, и пожелать ей удачи. Я быстро покончила с этим делом, открыла ящик стола, куда складывала всевозможные листовки и проспекты, и нашла среди них ту рекламу, которую несколько недель назад вручила мне женщина-полицейский, — список телефонов специально для жертв, для пострадавших, несчастных, одиноких и беспомощных.
Глава 7
Джуди Каммингс, женщина средних лет, была невысокой и коренастой. В ее темно-каштановых волосах мелькало несколько седых прядей, густые брови нависали над блестящими карими глазами, она куталась в кардиган. Ее рукопожатие было крепким и кратким. Я боялась, что консультант-психолог будет жать мне руку слишком долго, превращая простой жест в утешение, и я опрометью убегу от такого фальшивого подобия близких отношений. Но, на мою удачу, Джуди держалась почти деловито.
— Присаживайтесь, Элли, — предложила она.
В маленькой теплой комнате не было другой мебели, кроме трех низких кресел и низкого столика, на котором я заметила коробку бумажных носовых платков.
— Спасибо, — неловко и скованно ответила я и добавила: — Не знаю с чего начать.