Так, ладно, где тут тормоза. Нужно продумать стратегию.
Завтра у него вполне может оказаться выходной. На такой случай стоит захватить с собой фотографию. Интересно, совать ее под нос дежурному бариста будет совсем стремно?
Возможно, ее лучше прикрепить на доску объявлений. Получится тот же Крейгслист, только в старом добром реале. В кофейнях ведь есть доски объявлений? Должны быть, мне кажется.
Одно я знаю наверняка: этот шанс я упускать не намерен.
Я возвращаюсь в свою комнату, открываю ноутбук и принимаюсь печатать.
Ты тот парень с почты?
Честно говоря, я сейчас от смущения сгореть готов. Сам не верю, что это делаю, но…
Мы проговорили несколько минут в почтовом отделении на Лексингтон-авеню. Я был в галстуке с хот-догами, а ты отправлял коробку с вещами бывшему.
Я до сих пор вспоминаю твой смех. И жутко жалею, что не попросил номер телефона.
Мироздание, дашь мне еще один шанс?
Arthur.Seuss@gmail.com
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
БЕН
12 июля, четверг
— «Крутяцкий кофе» отстой, — мрачно говорит Дилан, когда мы выходим из Dream & Bean с одноразовым стаканчиком (вместо того чтобы воспользоваться термосом, спрятанным у меня в рюкзаке). Он совсем приуныл с тех пор, как назвал Саманту будущей женой — в том же тоне, в котором обычно говорит это мне. Но шутить про женитьбу со мной — одно дело, а выдать подобное девчонке? После двух дней знакомства? Это просто не могло закончиться хорошо. — Впрочем, все к лучшему. Плохой кофе сахаром не исправить, и, если Саманта намерена и дальше там работать, мне пришлось бы провести всю жизнь во лжи. Я признался бы ей только на смертном одре, чтобы умереть честным человеком.
Я вздыхаю.
— Господи, и почему ты такой?
— Слишком много паршивого кофе, Биг-Бен.
— Это еще не конец. Думаю, она уже поняла, что иногда ты просто слишком Дилан.
— Ты так говоришь, будто это плохо. Диланить кого-то можно только из лучших побуждений! Даже если этот кто-то подает худший кофе на старушке Земле.
Мы идем через Вашингтон-Сквер-парк. Я замечаю на ближайшей скамейке симпатичного мексиканца в хипстерских очках. Он кивает в такт музыке в наушниках и увлеченно облизывает мороженое. Хадсон обожает мороженое. Для него это не десерт, а полноценная еда. Однажды мы развлекались у него на кухне: я закрывал глаза, он запускал ложку в один из множества контейнеров в морозилке, и я должен был по вкусу угадать, что это за сорт. Это было в самом начале марта, когда любой совместный идиотизм казался милым и поселял бабочки в животе. Один из наших маленьких секретов.
У Дилана звонит телефон.
— Это Саманта. Ха! Я же знал, что Женушка не сможет долго без Папочки Ди.
— Все, что ты сейчас сказал, отвратительно. Соберись.
Дилан подмигивает, но я-то вижу, что на самом деле он в панике. Он отвечает на звонок.
— Привет! Я… — Улыбка Дилана стремительно блекнет. — О.
У меня екает сердце за друга. Однако следом он поворачивается ко мне.
— Это тебя.
Что ж, возможно, это не тот счастливый поворот сюжета, на который мы надеялись.
Я беру трубку.
— Алло?
— Кажется, я напала на след твоего мальчика, — говорит Саманта.
— Да ладно!
— Было нелегко, но я допросила интернет с пристрастием. Сперва погуглила юридические фирмы, у которых есть филиалы и в Нью-Йорке, и в Джорджии, — бесполезно. Затем проверила в инстаграме хештег с забавными галстуками, но он не обновлялся больше года, так что здесь тоже по нулям. А потом я зашла в группу Йельского университета в фейсбуке и увидела объявление о встрече будущих первокурсников… Сегодня, Бен. В Нью-Йорке. В пять.
— Да ты шутишь, — выдыхаю я.
— Сейчас отправлю ссылку на встречу.
Телефон у уха коротко вибрирует. Я открываю сообщение и кликаю по ссылке: группа 2022, встреча-знакомство в Центральном парке.