— Но это же хорошо, верно?
— Конечно. Я хотел, чтобы все прошло спокойно, и так и получилось.
— Ты сказал, что мегаоткрыт. Значит, другие тоже знают?
— Ага. Сделал пост в инсте в День благодарения. Написал, что благодарен всем людям, которым хватает отваги принимать меня таким, каков я есть. И что все остальные могут отфрендить меня онлайн и в реале. Даже проверил счетчик друзей, перед тем как опубликовать.
— Массовое бегство? Умеренное?
— Нулевое.
Помнится, меня это жутко удивило. Я почему-то ждал волны ненависти, а оказалось, что всем плевать.
— Ладно. Можно тоже кое в чем признаться?
— Ты все-таки фанат мультяшного порно?
— Гм, пожалуй… Но я определенно НЕ фанат игровых автоматов. Прости, что подвел.
— Ну, это многое объясняет. — Я пожимаю плечами.
— Хотя из нас вышла отличная команда!
— Да нас съели на середине игры.
— Это уже детали.
Мы складываем 3D-очки и выходим из кабинки.
— Значит, никаких больше игр, — подытоживаю я. На карточке еще полно кредитов, и я сомневаюсь, что мне обменяют их обратно на деньги только по той причине, что мой спутник оказался не любителем автоматов. Он и в самом деле пришелец. — И что теперь?
— Есть идея, — говорит Артур. После чего тащит меня к фотокабинке, засовывает в прорезь пять долларов и плюхается на скамейку. — Давай же!
Я еще не успеваю решить, хочу ли этого — фотографироваться здесь, сейчас, с Артуром, — как уже сажусь рядом, потому что поступить иначе будет глупостью и пустой тратой пяти баксов. В голову упорно лезут дурацкие рожи, которые мы корчили тут же с Хадсоном несколько месяцев назад. Но Артур не Хадсон. И я не позволю прошлому отравлять мои новые воспоминания в старых местах. Ни в «Дэйве & Бустере», ни в школе, ни в парках. Артур — отдельная личность, а не игрушка на лето и не способ склеить разбитое сердце. Относиться к нему так было бы подлостью.
— У нас три кадра, — говорю я. — Каковы шансы, что мы не запорем хотя бы один?
— Я не собираюсь упускать свой ша-анс, — напевает Артур, а потом смотрит на меня и, не встретив понимания, поясняет: — «Гамильтон».
— А. Точно.
Все вокруг одержимы этим мюзиклом. Лично я из него не слышал ни одной песни, но, наверное, прямо сейчас в этом лучше не признаваться.
— Мне еще столько предстоит рассказать тебе, Бен.
Таймер начинает отсчет: три, два, один. К первому фото мы никак особо не готовимся: Артур лишь приникает ко мне, и мы широко улыбаемся. На втором снимке он высовывает язык и тянет «а-а-а-а», будто на приеме у врача, а я старательно подмигиваю. Для третьего кадра Артур поворачивается ко мне. Сердце пропускает удар, потому что выглядит он так, словно хочет меня поцеловать — но я не готов. Я знаю, что это было бы правильно, что мир волшебным образом вернул мне мальчика с почты, но, каким бы очаровательным он ни был, я физически не могу себя заставить. По крайней мере, пока не буду готов вложить в этот жест настоящие чувства. Поэтому мы просто смотрим друг на друга и улыбаемся. Где-то сбоку щелкает вспышка.
Мы выходим из кабинки и забираем из лотка два листа с фотографиями.
А мы и правда круто смотримся вместе.
— Последний кадр — это что-то с чем-то, — говорит Артур. — Я… Хотя неважно.
— Продолжай.
Артур сверлит взглядом кроссовки.
— На этих снимках я… выгляжу счастливей тебя. Если ты решишь больше не встречаться, все нормально. Я понимаю, что забыть бывшего не так легко… То есть ладно, не понимаю. Но представить могу.
— Нет, я… Я отлично провел время. Но, кажется, мыслями был не совсем здесь.
И это полностью моя вина. Я привел нового потенциального парня в место, где мы любили зависать с Хадсоном. И, честно говоря, до сих пор не смог решить, насколько стоит вкладываться в эти отношения — учитывая, что Артур все равно уедет в конце лета.
Несколько секунд мы оба молчим. Мне искренне хотелось бы увидеть Артура так, как он видит меня. Но это требует времени, а времени-то у нас как раз и нет.
Наконец Артур вздыхает, по-прежнему не отрывая взгляд от пола.
— Отлично, я испортил нам первое свидание. Прости.
— Перестань… Если кто тут и облажался, так это я. Вечно умудряюсь запороть все хорошее, что предлагает мне мироздание. Но, может, оно ведет долгую игру? Как в тех фильмах, где все сначала идет наперекосяк, а в финале складывается как надо.
— Значит, свидание было не совсем паршивым?