— Прекрасно, — говорит Бен как ни в чем не бывало и, пригубив напиток, оборачивается к Энселу, чтобы улыбнуться.
Я могу только на него таращиться.
— Ты правда собираешься это пить?
— А почему нет?
— Потому что. — Я качаю головой. — Какого хрена Энсел Эльгорт заказывает тебе выпивку?
— Это не…
— Черт! — перебиваю я. — Окей. Он идет сюда.
— Привет, — говорит Энсел, упершись ладонями в край нашего стола. Затем поворачивается к Бену: — Джесси, верно?
Ох.
Ох.
Я нервно смеюсь.
— Вау. Простите. На самом деле Джесси — это…
— Ага, я Джесси! Спасибо за коктейль.
Я в шоке смотрю на Бена, а он улыбается мне краешком губ.
— Круто. Как насчет обменяться телефонами?
Энсел Эльгорт. Просит номер Бена. Во время нашего свидания.
Какого черта вообще происходит?
— Извините, но вы только что заказали моему несовершеннолетнему спутнику алкоголь, а теперь хотите взять его номер? — интересуюсь я во всеуслышание.
Энсел вскидывает брови.
— Несовершеннолетнему?..
— Да, Энсел, ему семнадцать.
— Энсел? Чувак, меня зовут Джек.
Одну долгую секунду мы просто молчим и смотрим друг на друга.
— То есть вы не… — начинаю я с пылающими щеками и осекаюсь. — Ох. Наверное, мне лучше замолчать.
— Да уж, — фыркает Джек уже по пути к своему столику.
Я сползаю по спинке кресла.
— Ну, тоже неплохой результат, — говорит Бен, ухмыляясь и продолжая потягивать коктейль.
Самый очаровательный в мире засранец.
Я закрываю лицо ладонями.
— Это так…
— Сэр, мне нужно увидеть ваши документы.
Я выглядываю в щелку между пальцами. Возле нашего столика нарисовался уже другой официант — старше и при галстуке. И он обращается к Бену. У меня сердце ухает в желудок.
— О. Гм. — Бен кажется напуганным. — По-моему, я оставил их…
— Ему семнадцать, — выпаливаю я.
Бен бросает на меня быстрый взгляд.
— Пожалуйста, не вызывайте полицию. — У меня надламывается голос. — Пожалуйста. Боже. Я не хочу в участок. — Я торопливо вытаскиваю двадцатку, бросаю ее на стол и хватаю Бена за руку. — Мы уже уходим. Простите за беспокойство.
— Пока, Энсел, — машет Бен, пока я тащу его к дверям.
— Поверить не могу, что ты так быстро меня сдал, — говорит Бен.
— Поверить не могу, что ты позволил какому-то левому чуваку по имени Джек покупать тебе выпивку!
— А вот. — Этот подлец еще и смеет гордо улыбаться.
— Мы из-за тебя чуть не угодили за решетку!
— Да ладно. Зато я спас нас от этих ужасных тридцатидолларовых гамбургеров. И посмотри-ка, что мы теперь едим! Прекрасные двухдолларовые хот-доги. Идеально.
Ладно, должен признать: у этих хот-догов с уличной тележки и правда божественный вкус. А у Бена — черный пояс по их поеданию. Сначала он крепко сжимает края булочки, затем откусывает сосиску, поправляет булочку и откусывает снова.
— Как ты можешь есть их без кетчупа?
Бен улыбается.
— Спроси Дилана. Он буквально запретил мне его заказывать. Особенно на свиданиях.
— Не понимаю.
— Я тоже. — Бен пожимает плечами и цитирует по памяти: — «Кетчупное дыхание — убийца для романтики».
Я открываю рот для ответа, но получается только втянуть воздух. Все слова куда-то деваются.
Потому что, если Бен думает о кетчупном дыхании, он почти наверняка думает о поцелуях.
Конкретнее: о поцелуях со мной .
Я буквально вижу, когда Бен тоже складывает два и два и стремительно заливается краской.
— Учтем это для следующего перезапуска, — быстро говорит он. — Уж он-то должен получиться отменным. Только на этот раз ничего сверхдорогого, ладно?
— Ага. И никакого картофеля с чесноком.
— Кажется, это был картофель с трюфелями.
— Точно.
Бен улыбается и обвивает мои плечи рукой. Я тут же забываю, как дышать. Хотя в этом жесте нет ничего особенного — подумаешь, два парня стоят на улице в обнимку и жуют хот-доги. Любой прохожий примет нас за лучших друзей.
— К слову о трюфелях, — вдруг говорит Бен. — С каких пор они не шоколадные?
Рука на моих плечах исчезает, потому что он тянется в карман за телефоном.
— Надо загуглить.
— Что загуглить?
— Что… такое… трюфели… — выговаривает он, печатая.
— Это разве не приправа?
— Не-а. Грибы. — Бен разворачивает ко мне экран. — Видишь?
— Что? Да ладно. — Я придвигаюсь ближе. Теперь мы соприкасаемся локтями. — Всю жизнь думал, что это такие семечки.