Я смеюсь, но они даже не улыбаются.
— Погодите. — Я резко выпрямляюсь. — Меня ждет взбучка?
Джесси кажется испуганной.
— Что?
— Это из-за Бена, верно? Я совсем на нем свихнулся.
Я подношу руку ко рту, и Итан с Джесси снова переглядываются.
— Ну, ты почти все время о нем говоришь, — замечает Итан.
— Ребят, мне так стыдно.
Я медленно качаю головой. Этим летом меня точно ждет звание худшего друга на свете. Может, я из тех чуваков, у которых при влюбленности развивается туннельное зрение. А может, просто эгоист.
— Да все нормально.
— Нет, не нормально. Я даже перестал спрашивать, как у вас дела.
Снова взгляды украдкой. Джесси закусывает губу.
— Ну, — говорит Итан, — вообще-то…
Но тут на экране выскакивает сообщение от Бена и загораживает половину чата.
Слушай, я рассказал родителям, что твои пригласили меня на ужин, и мама тут же загорелась идеей позвать всю вашу семью завтра к нам. Только не паникуй, ок? Я в курсе, что это полное безумие, но им не терпится познакомиться с моим крутым новым бойфрендом.
Сердце застревает в горле. Итан продолжает что-то говорить, но я не слышу ни слова.
— Бойфрендом, — шепчу я.
Итан замолкает.
— Что?
— Бен назвал меня бойфрендом.
— Когда?
— Только что. В сообщении.
У Джесси отвисает челюсть.
— Артур, серьезно?!
Я молча киваю.
— Охренеть, — говорит Итан. — Быстро, однако.
— Да уж, — присвистывает Джесси. — А вы…
Но тут на экране всплывает новое сообщение, и ее голос отходит на второй план.
Черт. Прости. Я не собирался называть тебя бойфрендом. Только если ты сам не хочешь, конечно. В смысле мы не обязаны как-то это обозначать. Не паникуй, пожалуйста.
— …Разговор? — заканчивает она.
— Что, прости? — Я моргаю и быстро трясу головой. — Похоже, я опять отключился.
— Нет-нет, все в порядке, — торопливо заверяет Джесси. — Это серьезное событие. Бойфренд. Вау.
— Ага. — Я все моргаю, не зная, что сказать. — Ага.
— Ответь ему!
— Когда договорю с вами.
— Не заставляй своего бойфренда грызть локти.
Мысли тут же наполняются туманом, если не веселящим газом.
— Бойфренда . Я…
— Артур! — Джесси смеется. — Созвонимся позже, ладно? Я отключаюсь.
Я тоже нажимаю кнопку отбоя, перехожу в папку с входящими и перечитываю сообщения Бена, пока в голове не начинает гудеть.
Никакой паники , — набираю я наконец. — Увидимся завтра, бойфренд.
А потом просто смотрю в экран пять минут кряду, улыбаясь так, как не улыбался никогда в жизни.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
БЕН
22 июля, воскресенье
Семья моего бойфренда придет к нам на ужин. Сказать, что я в ужасе, — ничего не сказать. К часу «икс» я успеваю: смахнуть пыль с книжных полок и телевизора; выбросить весь мусор; протереть стол, стулья и под диваном; перестирать гору белья; повесить в ванной свежие полотенца; а также зажечь на кухне четыре вишневые свечи, аромат которых на удивление приятно сочетается с запахами готовящегося пира.
Дверной звонок раздается, когда я накрываю на стол.
Я кошусь на часы. Если это Артур с семьей, что-то они рановато. В смысле точно вовремя. Хотя это же Артур, можно было догадаться. Вот черт.
— Я открою, — говорю я.
Пожалуйста, пусть это будут не они, пусть это будут не они…
— Привет! — восклицает Артур. В руках у него коробка из бакалеи; мистер и миссис Сьюз маячат сзади с бутылкой вина.
Кажется, я еще не готов к поцелуям на глазах у родителей, поэтому Артура просто обнимаю, а его родителям жму руки.
— Ну как вы тут? — спрашивает мистер Сьюз.
— Умираем с голоду, — отвечаю я. — Заходите скорее.
— Восхитительный запах, — говорит миссис Сьюз.
Я не уверен, имеет она в виду ужин или свечи, но думаю, что преуспел в любом случае.
— Проходите, — предлагаю я.
Коридор явно тесен для четырех человек, и меня снова накрывает мучительной неловкостью. Неважно, как я надраил полы; их чистота не замаскирует тот факт, что наша квартира куда меньше апартаментов, к которым привыкло семейство Сьюзов, а лишние два стула пришлось одалживать у соседей.
— Мам, пап. Это мистер и миссис Сьюз. И Артур.
Я могу быть спокоен, что родители не станут острить насчет родства с Доктором Сьюзом — учитывая, сколько они сами натерпелись по этому поводу. Особенно мама, которая до замужества носила фамилию Альмодо́вар и едва ли не коллекционировала способы ее неправильного произнесения.