Выбрать главу

Я все же следую за Беном в театр, к окошку с безупречно накрашенной блондинкой.

— Здравствуйте. Извините, — начинает Бен на октаву выше обычного, и я чувствую невольное умиление тем, как он стесняется при взрослых. — Гм. Я сегодня записывался в лотерею для учеников нью-йоркских школ, но не знаю, объявили вы уже результаты или нет, или их нужно проверить где-то в интернете… — Он неловко умолкает. — В общем, можете посмотреть? Мое имя Бен Алехо.

— Бенджамин Алехо? — немедленно откликается кассирша, сведя к переносице брови-стрелочки. — Ох, дорогуша, мы только что отдали твои билеты.

— Ч-что? — запинается он. — Я выиграл?

Я забываю, как дышать.

— Два билета в первый ряд, но их нужно было забрать до шести. Жаль, что ты не позвонил чуть раньше.

Бен лишь мотает головой.

— Мне очень жаль. Если хочешь, могу записать тебя в завтрашнюю лотерею.

— Да. Конечно. Спасибо. — Он почти шепчет.

И, только выйдя на улицу, дает волю чувствам.

— Это просто смешно! — Бен бросается вниз по улице, и мне снова приходится бежать, чтобы за ним поспеть. — Когда там начинается шоу? В восемь? Еще больше часа! Могли бы сами позвонить.

— Ты шутишь?

— В заявке был мой телефон.

Мне хочется закричать. Или что-нибудь ударить. Внутри бушует настоящее торнадо.

— Ты хоть понимаешь, сколько людей убили бы за эти билеты? — У меня срывается голос. — Билеты в первый ряд?

— Если бы они не раздавали их кому ни попадя…

— Они и не раздавали. Таковы правила. Мы опоздали.

— Да, но если бы поезд не встал…

— Если бы ты пришел вовремя, мы бы уехали на предыдущем.

— Да брось, Артур.

— Я просто… — Я делаю глубокий вдох. — Ты хоть понимаешь, что только что потерял билеты на «Гамильтона» в первый ряд ?

— Понимаю. — Голос Бена звучит непривычно сипло. — Ты не представляешь, как я их хотел. Как хотел, чтобы у нас получилось.

— Я тоже.

— Знаю. Это же «Гамильтон». То есть…

— Дело не в «Гамильтоне», окей?

— Нет? — Бен растерянно смотрит на меня.

— Как ты не понимаешь? Господи, Бен. — Грудь так распирает, что кажется: еще чуть-чуть, и она взорвется. — Ты опоздал на все наши свидания. То есть буквально на все .

— Я в курсе, но…

— И знаешь что? Если бы ты действительно хотел этих встреч, подобного не случилось бы. Просто, видимо, они тебя не слишком волнуют.

У Бена такое лицо, будто я отвесил ему пощечину.

— Волнуют!

— Но недостаточно. Недостаточно. — Я поднимаю на него расплывающийся взгляд. Сердце бешено колотится. — Может, это мне стоило бы волноваться о них меньше.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

БЕН

25 июля, среда

Не думаю, что когда-нибудь чувствовал себя таким убожеством.

Бойфренды должны служить группой поддержки. Вызывать улыбки и подбадривать партнера, даже когда сами не в духе. Чего они точно не должны — так это разбивать ему сердце. Но именно я — та причина, по которой Артур сейчас стоит с искаженным лицом, не похожий сам на себя. Я предал его доверие, фактически взял его бродвейские мечты и разбил вдребезги.

Хотел порадовать, а вместо этого обнажил свои худшие стороны.

— Артур?

Но он лишь дрожит и молчит. Кажется, я не видел его таким несчастным с того самого вечера, когда на нас наехал мудак в метро. Только сегодня мудак — уже я.

Я тянусь взять Артура за плечо, но он стряхивает мою руку и опускается прямо на бордюр.

Даже если я попрошу прощения, он меня не услышит.

А затем он начинает плакать. Не только из-за билетов. Просто я облажался, и теперь он думает, что нравится мне далеко не так сильно, как я ему.

Я достаю телефон и сажусь рядом.

— Артур? Можешь посмотреть сюда? Пожалуйста.

Никогда в жизни мне так не хотелось исправить свою ошибку.

Я вставляю в ухо один наушник, а другой протягиваю ему. Потом запускаю ютьюб, набираю в поисковой строке «Гамильтон караоке» и, когда на экране появляются первые слова «Александра Гамильтона», начинаю петь. Раскрываюсь так же, как раскрылся передо мной Артур, исполнив «Бена». Я чувствую его взгляд, пока пытаюсь совладать с текстом, и не обращать внимания на прохожих, и не думать о том, что это самая жалкая пародия на шоу, которое вот-вот начнется у нас за спиной. Первую минуту Артур молчит. Но затем:

Я Александр Гамильтон , — произносит он.