Когда тарахтение "Владимировца" затихло вдали, я осторожно добралась до трупа и осмотрела его, по возможности стараясь не оставлять собственных следов. Но ничего не обнаружила, даже меток на одежде. Как я и предположила, причина смерти заключалась в смещении шейных позвонков и последовавшем за этим разрывом спинного нерва. Узнав все, что только возможно, я успокоилась и стала дожидаться возвращения водителя вместе с участковым.
К несчастью, столкнуться именно с таким "расследованием" мне и пришлось. Скорая и милицейский "УАЗик" прибыли почти одновременно через двадцать минут. Пока медики осматривали убитую, мною вплотную занялся приятный молоденький лейтенантик. Сперва я попыталась облегчить ему задачу и объяснить сложившуюся ситуацию, но потом бросила это неблагодарное занятие. Даже выразительное помахивание служебным удостоверением ни к чему не привело. Как оказалось, здесь не шибко жаловали "московских" и во всем старались обходиться без их вмешательства. Пришлось просто отвечать на его вопросы. Спустя час обе машины отправились восвояси. Меня же любезно подбросили до участка, где я поставила, в качестве свидетеля, несколько автографов и двинулась домой пешком. Поскольку на этом милицейская вежливость к представителю прокуратуры кончилась.
На обратном пути заглянула в селятинскую больницу, куда доставили жертву. Тут хоть удостоверение сработало - мне удалось узнать о заключении врачей. Оно довольно туманно намекало на несчастный случай, Естественно, и милиция скажет тоже самое.
Вернувшись домой, я застала довольную Стеклову с банкой варенья, сидящую за самоваром. Евгения Петровна возилась в кухне, убирала посуду. Внезапно зазвонил телефон. Я подпрыгнула: совершенно не ожидала такого здесь.
- Света разбогатела, - усмехнулась Лена, намазывая варенье на чудовищных размеров бутерброд. - Все-таки брак очень выгоден для нее. Юрий работает в совместном франко-российском предприятии, обувь тачает. Пока нормальную машину не купил, на этом катафалке разъезжает, но в остальном живет прекрасно. Ты бы видела его московскую квартиру!
- Посмотрю, - пообещала я. - Кстати, а сколько в ней комнат?
- Пять, а что?
- Да нет, так. Да, Евгения Петровна, я хотела бы спросить вас об усадьбе на пригорке, на том берегу Каменки.
- Так она сейчас пустует, - сообщила мне добрая старушка. - Вот на неделе приезжали оценщики из Рассудово.
- Пустует? - изумленно вырвалось у меня. Однако Евгения Петровна поняла причины моего изумления по-своему.
- Действительно странно, - сказала она, - такая хорошая усадьба, со всеми благами. Там и канализация есть.
- Неплохо.
- Да, совсем забыла. Юра все собирался на нее покуситься, да сперва денег не было, теперь - времени. Вот вернется из свадебного путешествия - посмотрим.
- Так Света хочет...
- Знаю, только свой дом - одно, а здесь уже все готово, вселяйся хоть завтра. Думаю, она согласиться со здравым смыслом. Конечно, традиция хорошая - строить свой дом, но теперь... Да и ей пора отвыкать от сельской глуши. Как сюда первый раз приехала я, долго не могла освоиться, все время обратно тянуло в Муром.
- А как же вы сюда приехали?
- Думала и до Москвы отсюда добраться. Да что-то не заладилось у меня с этим делом, а потом уж и прикипела к деревеньке. Поначалу здесь комнатушку снимала, когда в Москве работать устроилась. А после свадьбы муж запретил работать так далеко. Вот и осталась тут.
- А у Юры родственники есть?
- Три года назад мать его умерла; она была из близких последней. Хотя живет еще где-то в Самаре двоюродная сестра, да он ее и знать не хочет. Давно на ножах живут, невесть чего не поделили. Я-то его уговаривала одно время, потом бросила. Ничего путного с того не вышло. Да и сестра уперлась, не желает знаться с братом, да и только. Была в Селятино проездом, так и то в гостинице остановилась. Ее Юра встретил - рассказывал.
Стеклова тем временем расправилась с одним бутербродом и готовила второй.
- Господи, - воскликнула я, - как же ты фигуру умудряешься держать в норме?
- Секрет фирмы, - засмеялась она и подлила себе еще чаю.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
На следующий день я позвонила в отделение и поинтересовалась личностью убитой. К тому времени опознать ее еще не успели, но надежды, что это все же случиться когда-нибудь не теряли. По тону говорившего со мной дежурного, я поняла, что расследование затянется надолго. Тем временем Стеклова, все еще выступающая в роли отдыхающей (к моему изумлению, поскольку сегодня был уже понедельник), с утра пораньше умчалась в усадьбу к своей подруге. Пригласила она и меня, но я решила пока воздержаться.