Кто-то может сказать, что примитивные формы жизни — это не мыслящие машины. На Земле путь от первых одноклеточных организмов до Homo sapiens занял 3,5 миллиарда лет. Достаточно ли зрелыми являются экзопланеты для того, чтобы на них развилась разумная жизнь? В принципе, да. В галактике Млечный Путь около половины звезд солнечного типа старше нашего Солнца. Следовательно, если эволюция на Земле — это не какое-то исключительное явление, в Галактике может быть полно мест, где есть куда более совершенные мыслящие машины, чем мы, — вероятно даже, опережающие нас на миллиард лет!
Можем ли мы найти их, и нужно ли это нам? Полагаю, у нас нет особого выбора. Человеческое любопытство, что не раз было доказано, является неудержимым стимулом, а эти два направления — разработка искусственного интеллекта и поиск внеземной жизни — несомненно, продолжат развиваться полным ходом. В каком из них мы раньше придем к цели? Чтобы хотя бы попытаться ответить, нам необходимо учесть одно важное отличие между этими двумя областями.
В том, что касается создания искусственного интеллекта, сравнимого с человеческим или превосходящего его, мы почти наверняка добьемся успеха, поскольку это сулит немыслимые выгоды. А вот поиск внеземной жизни требует таких вложений, которые могут позволить себе только крупные национальные космические агентства, причем скорых успехов или доходов здесь ожидать не стоит. Это аргумент в пользу разработки разумных машин, а не поиска развитых цивилизаций. В то же время среди астрономов есть совершенно четкое мнение, что от обнаружения жизни в какой-либо форме или, по крайней мере, от значительного сужения области, где ее с большой вероятностью можно найти, нас отделяет один шаг.
Какое из двух грядущих достижений окажется в большей степени революционным? Нет сомнений в том, что мыслящие машины сразу же изменят многое в нашем окружении. Ожидать такого же эффекта от обнаружения жизни за пределами Солнечной системы не приходится. Однако тот факт, что цивилизация существует только на Земле, — единственный довод в пользу нашей исключительности. Мы все-таки живем в галактике, где есть миллиарды планет, похожих на нашу, а в наблюдаемой Вселенной таких галактик миллиарды. Вот почему я считаю, что с точки зрения философии эффект от обнаружения разумной жизни за пределами Солнечной системы (или от получения доказательства того, что она встречается чрезвычайно редко) можно будет сравнить с коперниканской и дарвиновской революциями.
Лично я приветствую наших механических повелителей
Когда машины разовьют способность чувствовать — а они это сделают, — то начнут по-дарвиновски конкурировать с нами за доступ к ресурсам, выживание и возможности к воспроизводству. Такой сценарий выглядит ночным кошмаром для большинства людей, страхи которых подпитываются фильмами о роботах-терминаторах и ядерной войне, начатой компьютерами, но реальность, скорее всего, будет иной. В наших обществах уже функционируют автономные сущности, не являющиеся людьми, но наделенные людскими юридическими правами. Эти сущности — корпорации — стремятся к своим целям, не испытывая необходимости любить человеческих существ или заботиться о них.
Корпорации — социопаты, и они принесли миру много вреда, но также и много пользы, соревнуясь на арене капитализма, создавая товары, предоставляя услуги и при этом соблюдая закон (в большинстве случаев). Корпорациями якобы руководят их советы директоров, состоящие из людей, но эти советы имеют привычку делегировать полномочия, и, поскольку компьютеры становятся более искусными в управления, они получают все больше полномочий. Советы корпораций когда-нибудь будут существовать в виде печатных плат.
Хотя точная экстраполяция возможна только на ограниченном временном отрезке, эксперты в основном согласны с тем, что закон Мура продолжит действовать еще много лет, компьютеры будут становиться все более и более мощными и, вполне вероятно, до середины нынешнего столетия превзойдут по вычислительным способностям человеческий мозг. Даже если не случится крупных прорывов в понимании того, как функционирует наш разум, компьютеры со временем начнут имитировать работу мозга (который сам, по сути, биологическая машина) и достигнут сверхчеловеческих интеллектуальных возможностей, используя способность к простому физическому наращиванию вычислительной мощности. Однако даже если вычислительная мощность и растет экспоненциально, снижение материальных расходов и затрат энергии на суперкомпьютеры не поспевает за этим ростом. Первые машины со сверхчеловеческими возможностями будут дорогими, им потребуется колоссальное количество электроэнергии — чтобы выжить, им придется зарабатывать деньги.