— Нельзя сказать, что мы и раньше совсем уж пренебрегали зарубежными инновациями. Но если японцы и другие новые индустриальные страны покупали в США лицензии, совершеннейшее оборудование, для того чтобы на их основе создавать более качественные продукты и выходить с ними на мировой рынок, то наша электронная и иные наукоемкие отрасли промышленности ограничивались обычно упрощенным копированием для внутреннего потребления. Теперь положение меняется.
Как правило, приобретать новые технологии намного дешевле, чем создавать их самостоятельно. Велик соблазн компенсировать недостающие звенья нового воспроизводящего контура за счет импорта. Но платить-то за него приходится эквивалентным по существующим ценам количеством собственной продукции. А она может быть принята нашими торговыми партнерами лишь в том случае, если ее качество отвечает требованиям того технологического уклада, который доминирует в стране-покупателе. Конкурентоспособного новейшего оборудования у нас для продажи, за очень небольшим исключением, нет. Можем предложить в основном только сырье и оружие. Вот и приходится наращивать и без того большие мощности добывающей промышленности, на что уходит и значительная часть закупаемого оборудования. Получается замкнутый круг: экспорт ради импорта — импорт ради экспорта. Так мы, по-существу, обмениваем потенциальные темпы роста на темпы инфляции.
— А как выбраться?
— По степени распространения высоких технологий сегодня можно все государства разделить на три группы: высокоиндустриальные, развивающиеся и стагнирующие. В зависимости от того, какую экономическую политику, предпочтут бывшие союзные республики, они смогут присоединиться ко второй либо третьей.
— А первая заказана?
— Поодиночке — и думать нечего. Даже всем вместе в отличие от азиатских «тигров» нам предстоит начинать с самого низшего уровня. Но не надо отчаиваться.
У нас есть некоторый задел в сфере высоких технологий, который можно использовать, добившись сразу преимуществ в ряде секторов мирового рынка наукоемкой продукции. Опыт же Японии, Южной Кореи, Сингапура убеждает, что перейти со ступени на ступень можно довольно быстро, а если продвижение по первому прорывному направлению технико-экономического развития будет успешным, то не исключается и возможность перехода через определенные фазы.
Мы должны стремиться завоевывать передовые позиции на мировых рынках наукоемкой продукции с высокой добавленной стоимостью. Одновременно целесообразно постепено сворачивать энергоемкие и экологически вредные производства, переходя к консервации имеющихся природных ресурсов.
В связи с этим четко просматриваются три направления экспортно-импортной политики. В стране еще есть потенциал ученых, инженеров и экономическая ситуация, позволяющая его реализовать. Есть сравнительно дешевая рабочая сила и значительная бесполезная производственная деятельность, которую можно переориентировать на изготовление экспортной продукции. Это сравнительные преимущества советской экономики, и грех было бы их не использовать.
Думаю, что нам следовало бы, поелику возможно, воздерживаться от массовых закупок товаров, которые производятся приоритетными сферами нашего долгосрочного экономического развития. Зато есть резон всячески стимулировать импорт готовой продукции, произведенной с помощью органического синтеза, химического и сельскохозяйственного машиностроения, автомобилестроения, машиностроения для пищевой и легкой промышленности — то есть продукции тех отраслей, которые в мировом хозяйстве уже перешли пик зрелости, исчерпали свою потенцию и потому стоят не слишком дорого, а в советской экономике так и не смогли обеспечить конкурентоспособность. Время упущено. Гнаться сейчас за лидерами технико-экономического развития — значит просто терять время, обрекая себя на вечное отставание. Не лучше ли поискать такие ниши рынка — пока небольшие, но уже существующие, — которые связаны с реализацией новейших образцов техники, базирующейся на принципиально новых идеях?
Структурная перестройка народного хозяйства не может пройти безболезненно. Но альтернативы ей нет. Не избавившись от технологической многоукладности, мы будем все больше удаляться от цивилизованного мира и жить все хуже.