Срач в квартире был уже в меньшей степени, но тем не менее он присутствовал…Я прошла в зал, где обнаружила зеленого Алексея, который ползал на карачках и собирал мусор, и Матвея, который выступал в роли надзирателя, по всей видимости. Они меня не заметили.
— Матвей, ну, пожалуйста, мне и так хреново… — Алексей склонил голову к полу.
— Нужно было думать об этом вчера, — похоже, парень говорил это не в первый раз. — Голова тебе дана не только, чтобы есть! О маме подумал бы…
— Она не злится, я уверен, — какой самоуверенный. — Я ее любимый сын. Вот увидишь, она проснется и только для приличия немного поругает меня, чтобы авторитет в моих глазах не терять.
— Думаешь, она такая слабохарактерная?
— Нет, она просто очень добрая, — тут Алексей получил смачную оплеуху от брюнета. Я не сдержала испуганного вздоха. — Больно вообще-то! О, ты уже проснулась? Доброе утро, мам!
— Доброе, — не так эмоционально поздоровался со мной Матвей. Он вообще часто не очень эмоционален. За исключением вчерашнего вечера. Мне почему-то стало немного неловко из-за той сцены, что вчера разыгралась с недоделанным пикапером.
— Доброе утро, Матвей, — все, что я смогла выдавить, перед тем как бегом скрыться в ванной.
Опершись на дверь ванной, я начала по ней сползать вниз. В голове все перемешалось. Катя, соберись! Ты вчера так безответственно себя повела. Оставила незнакомого подозрительного парня разбираться с незваными гостями в твоей квартире! Это же безумие. Сын не в состоянии был бы проследить за всем, а если бы кто-то что-то вынес? А если бы он сам что-то вынес?
А потом стало слегка стыдно, за свои мысли. Он ведь вчера весь вечер мне помогал. И ничего вроде не вынес. А если бы вынес, то не стал бы сам задерживаться здесь, это было бы слишком подозрительно. Решив, что больше никаких мыслей о Матвее, ни плохих, ни хороших, я все же приняла душ.
— Мам, а куда это убирать? — Голос Алексея доносился из глубины квартиры, пока я варила себе кофе. — Мам! Тут что-то зеленое, чем это убрать можно?
В желудке заурчало, поэтому я решила заодно сварганить омлет. На кухне еще тоже было грязно, но какую-то рабочую поверхность мне все же удалось себе организовать. Я приняла решение, принципиально ничего не убирать. Взрослый, чтобы устраивать вечеринки без моего ведома? Значит, взрослый, чтобы самому это все разгребать.
— Мам! Я тебя зову уже несколько минут, — на этот раз голос сына казался раздраженным. — Я не знаю, чем ту зеленую хре… — Он на секунду запнулся, я всегда ругаю его за нецензурные выражения, но и в этот раз промолчала. — Зеленое нечто. Ты злишься?
Воцарилась неловкая тишина. Я не поворачивалась, чтобы не поддаться на искушение все ему простить. Он уже не ребенок, поэтому …
— Мам, ну прости меня, — он сдался первым. — Знаю, глупо все вышло, я не думал, что столько людей будет. Небольшая вечеринка вышла из-под контроля, со всеми бывает…
— Я нашел пылесос, — Матвей тоже к нам присоединился. — Вкусно пахнет.
Оценив обстановку, Матвей решил взять все в свои руки.
— Лех, пошли, нужно еще довести до ума твою комнату, комнату твоей мамы и кухню. Давай, в темпе вальса.
Их шаги стихли, и я смогла выдохнуть.
— Да уж, кто бы мог подумать, вроде взрослый парень, а устроил невесть что, — протянула задумчиво Аня.
— Я плохая мать, — эта мысль съедала меня весь день. Я корила себя за его поступки и за свое молчание.
— Не говори ерунды, — подруга в очередной раз отмахнулась от моей попытки самобичевания. — Ты его воспитывала, как нужно, но, к сожалению, мы не на все можем повлиять.
— Психологи говорят, что это ужасный способ наказания — молчание. Я его игнорировала весь день.
— Ты же это не просто так делала?
— Нет, конечно, — я смахнула подступившие слезы. — Я хотела, чтобы он понимал: с матерью так нельзя себя вести. Но если бы я начала с ним говорить, то точно бы все тут же простила.
— Видишь, — она многозначительно подняла палец вверх. — Ты отличная мама. Смогла отстоять свой авторитет. Тебе нужно развеяться, давай съездим куда-нибудь?