— Отличный выбор — квартира на шестом этаже! — со смехом произнес Каитаро, закрывая дверь, и подошел к Рине. Сумку с камерой он опустил на пол в ту же секунду, что коснулся губами ее губ.
Каитаро был дома. Он обнимал ее, она чувствовала его тепло, его запах. Рина взглянула на него, все еще не в силах поверить, что перед ней прежний Кай. Он ласково смотрел на нее с высоты своего роста, словно ничего не изменилось, словно их жизнь осталась прежней. Каитаро озадаченно улыбнулся, заметив висящую на плече у Рины дорожную сумку. Она с такой силой сжимала ремень, как будто хотела продемонстрировать непреклонность своих намерений.
— Рина, в чем дело? — спросил он, все еще смеясь и пытаясь выдернуть ремень у нее из кулака.
Она сделала шаг вперед, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в лоб. Рина ощутила вкус его кожи, мягкость бровей. Она часто так делала, когда они сидели бок о бок перед телевизором, завернувшись в теплый плед. Или когда, открывая утром глаза, обнаруживала, что они лежат нос к носу на одной подушке. Рина всегда касалась губами его лба. Но сейчас это был прощальный поцелуй.
— Рина?.. — Каитаро нахмурился.
Он чуть подался назад, чтобы лучше видеть ее. Рина отвернулась. Проследив за ее взглядом, Каитаро заметил бумаги, разбросанные на полу в гостиной: свою визитку, разодранную на четыре части, банковские выписки и счет из агентства.
— Сато был здесь, — сказала Рина, наблюдая, как по мере осознания смысла произошедшего по лицу Кая расползается смертельная бледность.
— Я убью его, — плоским голосом произнес он.
— Нет, Кай, — сказала Рина. Он обернулся к ней, удивленный не меньше, чем сама Рина, спокойствием, с которым звучал ее голос. — Сато сказал правду.
— Какую правду, Рина? Все, что он говорит, — сплошная ложь. — Каитаро пересек гостиную, дошел до окна, развернулся и снова направился к Рине. — Его слова не имеют никакого отношения к нам, к тем, какие мы теперь. Никакого! Он просто испорченный и озлобленный человек.
— И нас он тоже испортил, — сказала Рина, подхватывая тон Каитаро. — И ты позволил ему сделать это с нами.
— Нет! — Взгляд Каитаро метался по комнате, как будто сами стены их нового дома могли помочь убедить Рину. Он увидел бэнто, заботливо расставленные на столе. — Дорогая, давай сядем, поедим, мы можем…
— Кай, «мы» больше ничего не можем. С «нами» покончено. — На этот раз голос Рины прозвучал глухо. С глухим отчаянием, заставившим Каитаро поверить: обратной дороги нет.
Подбежав к молодой женщине, он рванул сумку с ее плеча и отшвырнул в сторону.
— Рина, останься со мной! — крикнул Каитаро. — Я ведь всегда защищал вас. Тебя и Суми.
Он стоял между ней и дверью, преграждая выход из квартиры. Такой напряженный, что Рине показалось, будто ее опалил поток обжигающей энергии. Она развернулась и пошла в спальню. Взяв одну из сложенных картонных коробок, расправила ее и начала собирать в нее вещи. Распахнув шкаф, Рина срывала с вешалки одежду и ворохом наваливала в коробку, пока не набила доверху. Затем схватила лежавший на тумбочке моток веревки и плотно обвязала ее.
— Рина, пожалуйста… остановись. Подумай, что ты делаешь!
— Я уже подумала, Кай. — Это ласковое обращение сейчас звучало особенно странно, как будто само его имя вступило в противостояние с Риной и с тем, что она намеревалась сделать. — У тебя были месяцы, целый год, на то, чтобы сказать мне правду. Ты мог все исправить. — Рина взяла еще одну коробку и направилась к комоду.
— Рина, я не мог! Я боялся потерять тебя. И пытался защитить нас. Но разве сейчас имеет значение, каким образом мы познакомились?
Она открыла ящик, взяла стопку сложенного белья, перенесла в коробку и на этот раз аккуратно опустила на дно. А потом повернулась к Каитаро и встретилась с болью и отчаянием, застывшими в его глазах.
— Ты защищал себя, — жестко произнесла Рина и снова взялась за веревку. — Я никогда не была с ним настоящей, ты же знаешь. — Внезапно она расхохоталась. — Да, ты знаешь! Потому что настоящей я могла быть только с тобой.
Каитаро сделал шаг ей навстречу. Рина машинально тискала моток веревки, сжимая и разжимая его, словно нахлынувшее горе пульсировало у нее в пальцах.
— А теперь ты перестал быть собой. И все, что было между нами, ненастоящее. — Ее голос упал до шепота. — Я думала, мы честны друг с другом. Всегда и во всем.
— Так и есть, Рина! — умоляюще начал Каитаро.
— Нет! — оборвала его она. — Вы оба не нуждались во мне. Кто я на самом деле? Для тебя, для Сато?