— Пора в солярий! — заорал санитар, обращаясь к сидящим за столом пациенткам. — Убираем за собой!
Пациентки стали собирать тарелки, но некоторые продолжали сидеть в оцепенении, пережевывая завтрак. Санитары стаскивали непонятливых со стульев и выдирали у них из рук столовые приборы. Одна попыталась взобраться на стол, наступив голой ступней на тарелку. Санитар прыгнул за ней и, проклиная все на свете, схватил ее за руку и потянул вниз. Наконец им удалось добиться того, чтобы все собрали посуду и вышли из помещения. Работницы столовой подняли забытые приборы и тарелки, а женщины из палаты Клары, шаркая ногами, побрели к столам с подносами в руках. Медсестра Мэй повела ее через комнату к медсестре Тренч.
— Она устроила беспорядок в кабинете доктора Роуча. — заявила она медсестре Тренч. — Он велел, чтобы ты прислала санитара.
— У меня нет на это времени, — с досадой ответила великанша. — Ты же старшая медсестра, вот сама этим и займись. Это твоя работа.
— Я выполняю указания врача, — заявила медсестра Мэй, гордо вскинув подбородок.
Она повернулась на каблуках, готовая уйти, но вдруг передумала.
— Ах да, еще кое-что, — медсестра показала на Клару пальцем. — Она сказала, что беременна, — громко объявила Мэй.
Глаза великанши округлились. Она убрала руки от груди и шагнула к Кларе, но было слишком поздно. С полдюжины пациенток побросали подносы и кинулись к Кларе: одна схватила ее за живот, вторая стала тянуть за волосы, третья завыла и вцепилась ей в лицо. Клара пригнулась и закрыла голову руками, чтобы защититься. Грязные пальцы лезли ей в рот и царапали щеки. Медсестра Тренч и санитары стали оттаскивать от нее пациенток, прикрикивая на них, чтобы они оставили ее в покое. Медсестра Мэй с довольной ухмылкой отошла назад, наблюдая за происходящим.
— А ну-ка успокойтесь! — заревела медсестра Тренч. — Возьмите подносы и садитесь за стол. Сейчас же, а не то отправлю вас в изолятор!
Большинство женщин повиновались. Одна с криком упала на пол, хватаясь за голову. Две санитарки подняли ее на ноги и потащили вон из столовой. Медсестра Тренч в бешенстве взглянула на Мэй.
— Я позабочусь о том, чтобы начальство узнало о твоей выходке, — пригрозила она ей.
Медсестра Мэй пожала плечами.
— Интересно, — протянула она, — а доктор Роуч в курсе, что пациентки совсем тебя не слушаются?
— Я проработала с ними пятнадцать лет, — процедила медсестра Тренч сквозь сжатые зубы. — И буду работать, когда тебя здесь уже не будет.
Мэй закатила глаза и с победоносным видом удалилась из столовой. Медсестра Тренч взяла Клару за руку и подвела к прилавку, чтобы она получила завтрак.
— Правда это или нет, — тихо сказала она ей, — такие вещи лучше держать в секрете. Не надо никому говорить, смысла в этом никакого. Врачам плевать, а другие больные разорвут тебя на кусочки.
Она оставила Клару в конце очереди и отошла. В дверь в дальнем конце помещения стали заходить новые пациентки. Клара взяла поднос, пытаясь отдышаться. Сердце громко стучало в груди. На подносе стояла тяжелая кружка с жидким чаем, рядом лежали четыре черносливины и засохший кусочек хлеба. Она отнесла поднос к столу и села на свободное место. Ее соседка вдруг схватила хлеб. Клара, сгорбившись, склонилась над едой и дрожащей рукой взяла кружку с чаем. У нее не было ни малейшего аппетита, но она должна есть ради ребенка. Она глотнула чай — едва теплый, отдающий мочой. И все же она его выпила. Чернослив был сухим и жестким. Клара чуть не поперхнулась, когда попыталась его проглотить.
Санитарки ходили вдоль столов, поторапливая пациенток, чтобы они уступили место новой группе. Вдруг в конце стола женщина с куклой вскочила со стула, закричала и набросилась на соседку, выдирая ей волосы. Соседка начала сопротивляться, бить ее по рукам, стараясь высвободиться. Санитарки кинулись к дерущимся, чтобы их разнять.
— Моя девочка умирает от голода! — визжала женщина с куклой, пытаясь схватить кусок хлеба с подноса соседки. — Ты что, не слышишь, как она плачет? Она хочет кушать!