— Спасибо, — ответил я, стараясь не рассмеяться.
Слоан, однако, ухмыльнулась мне с понимающим выражением. Наверное, потому что я весь день целовал каждый чертов дюйм ее идеального тела.
— А вот мама на такое способна. — Келли, гримасничая, повернулась к Слоан.
Слоан выглядела оскорбленной.
— Значит, я не крутая?
— Мамочка, ты в некотором роде нежничаешь со мной, признай это.
Я кашлянул, скрывая смешок.
— Значит, я не крутая? — возмущенно повторила Слоан.
— Ты — мама. — Келли пожала плечами.
— Твоя мама крутая для мамы, — высказал я свое мнение.
— Она крутая?
— Очень.
Подумав об этом, Келли, наконец, кивнула.
— Тогда, ладно.
— О, то есть, если Уокер считает меня крутой, значит, я крутая?
— Вроде того.
Слоан уставилась на дочь.
— Дерзость Льюиса передалась и тебе?
Она ухмыльнулась с набитым ртом, и Слоан закатила глаза.
Наблюдая за поддразниваниями матери и дочери, я пытался представить Слоан испуганной семнадцатилетней девушкой с младенцем на руках. На протяжении всей своей жизни я оказывался в страшных ситуациях, но не настолько страшных, как эта. Нести ответственность за ребенка, когда ты сам еще ребенок. Удивительно, что ей удалось не только это, но и установить с дочерью хорошие отношения. Любому видно, как сильно Слоан любила своего ребенка, и, несмотря на поддразнивания Келли, любому видно, что этот ребенок считает, что солнце встает и заходит по велению ее мамы.
Мы ели десерт (чертовски вкусный праздничный торт из отмененного заказа) и смотрели по телевизору какое-то дерьмовое британское шоу талантов. Слоан и Келли так много о нем говорили, что я поинтересовался, зачем мы его смотрим. Они взглянули на меня как на сумасшедшего, поэтому я заткнулся.
В одиннадцать Слоан выключила телевизор.
— Ладно, пора спать.
На лице Келли отразилось любопытство, когда она перевела взгляд с меня на мать.
— Уокер останется?
— Я скоро уеду, — пообещал я. Хотя уже сказал Слоан, что буду дежурить в машине, Лахлан приказал пригнать мне другую, взамен моего отбуксированного внедорожника. Я остался бы в автомобиле наблюдать за коттеджем. Эту ночную смену я не доверил бы никому другому.
— О. Ладно. Было приятно повидаться с тобой, Уокер. — На моем имени она зевнула.
— Мне тоже, крошка, — честно ответил я.
Слоан отвела Келли наверх, хотя она уже была достаточно взрослой, чтобы ложиться спать без сопровождения, а я стоял и ждал ее возвращения. В конце концов, Слоан предстала передо мной, держа в руках одеяло и подушку.
— Спи на диване, — приказала она, протягивая их мне. — Лучше, если ты будешь здесь с нами, чем там. Верно?
На мои колебания Слоан закатила глаза.
— Это ничего не значит, Уокер.
В доме я мог бы лучше их охранять.
— Ладно.
— Думаешь, это Натан, а не Хоффман? — резко спросила она.
— Не знаю. — Я посмотрел ей прямо в глаза. — Мы не можем найти Андроса, Слоан. С Хоффманом сейчас разбирается Лахлан. Это заставляет меня думать, что за этим, вероятно, стоит твой бывший.
— Значит, он знает, что ты присматриваешь за мной?
— Очевидно. Я буду тщательно следить за подозрительными автомобилями. Всеми, кто последует за нами до работы и обратно.
— Две недели. — Она провела рукой по волосам. После душа они высохли естественным образом и превратились в густую массу волн, которые пробудили в моей голове мысли о сексе. — Прошло всего две недели, а я уже схожу с ума. Мне хочется обратно мою машину. Хочется, чтобы мы с Келли занимались тем, что нам нравится.
— Я знаю.
— Я… если что-то случится с Келли, я убью его, Уокер. — В ее глазах бушевал страх.
В моей груди стало тесно.
— До этого не дойдет. Я не подпущу его к Келли. Или к тебе.
Она кивнула, но я видел, как напряжение все еще сковывало ее плечи.
— Лучше я пойду наверх. Позови меня, если тебе что-нибудь понадобится.
— Подожди. — Я бросил одеяло и подушку на диван. Затем взял ее за бедра и оттеснил к стене между кухней и лестницей.
Ее дыхание стало поверхностным, а глаза затуманились от желания.
— Что ты делаешь?
— Помогаю тебе расслабиться, чтобы ты могла уснуть, — пробормотал я ей в губы, скользнув рукой под ее платье. Мои пальцы пробежались по ее животу, и она втянула воздух. — Не забывай вести себя тихо.
— Уокер…
Я заставил ее замолчать поцелуем и пробрался пальцами под ее трусики. Проникнув между ее складками, я увидел, как вспыхнули ее щеки, и она раздвинула ноги немного шире. Затем я ввел два пальца в ее тугой, влажный жар, кружа большим пальцем по клитору.